VOLUME SIX - THE NEW
CREATION
Chapter 17 –
THE RESURRECTION INHERITANCE OF THE NEW CREATION
ГЛАВА XVII
ВОСКРЕСЕНИЕ В КАЧЕСТВЕ
НАСЛЕДИЯ НОВОГО ТВОРЕНИЯ
ГЛАЗА И УШИ ВЕРЫ СЛЕДУЕТ ОБУЧАТЬ, ЧТОБЫ СО ВСЕЙ ЯСНОСТЬЮ ОЦЕНИВАТЬ
ДУХОВНОЕ – “КАК В АДАМЕ ВСЕ УМИРАЮТ, ТАК ВО ХРИСТЕ ВСЕ ОЖИВУТ” – ПОСЛЕДУЮЩЕЕ
ВОСКРЕСЕНИЕ К ЖИЗНИ – ANASTASIS – ВОССТАНОВЛЕНИЕ, ИЛИ ВОСКРЕСЕНИЕ – ДРУГОЕ
ИСПЫТАНИЕ НА ПРЕДМЕТ ЖИЗНИ, А НЕ СУД, ИСПЫТАНИЕ, ЗА ПЕРВЫЕ ГРЕХИ –
“СПОДОБИВШИЕСЯ ДОСТИГНУТЬ ВОСКРЕСЕНИЯ ИЗ МЕРТВЫХ” – НАКАЗАНИЕ ЗА ГРЕХИ ЭТОЙ
ЖИЗНИ – “ГРЕХИ НЕКОТОРЫХ ЛЮДЕЙ ОТКРЫТО ЯВЛЕНЫ И РАНЬШЕ ИДУТ НА СУД” (Жив.
Поток) – “ТАК И ПРИ [ГЛАВНОМ] ВОСКРЕСЕНИИ [ОСОБЫХ] МЕРТВЫХ” – “ЕЩЕ НЕ
ОТКРЫЛОСЬ, ЧТО БУДЕМ” – “БУДЕМ ПОДОБНЫ ЕМУ”
Лишь по мере того, как глаза и уши веры достаточно обучены посредством
божественного Слова, Новые Творения способны оценить с той или иной ясностью
величие и славу своего будущего наследия. Они не могут начать оценивать это
будучи обычными людьми, и не смогут этого сделать до тех пор, пока не
совершат полного посвящения и не получат святой Дух как залог будущего. До
тех пор их знание о будущем, даже после того как они пришли к общению с
Богом через веру и оправдание, показано в левитах, которые, хотя и были
признаваемыми поклонниками и служителями Скинии, не имели позволения входить
в нее и приносить курение на ее золотом жертвеннике, или даже созерцать ее
величие. Каким бы не было знание левитов о великолепии места под названием
“Святое”, о его свечнике и свете, исходящем от него, о его столе с хлебами
предложения, о его золотом жертвеннике и ладане, они это узнавали от
посвященных священников, имевших исключительное право доступа туда.
Обращаясь к этим Царственным Священникам Нового Творения, апостол показывает,
что даже обретя полностью благодать, знание, веру и духовное зрение, они все
равно не смогут в нынешней жизни ясно понять то, что принадлежит к будущему,
и по-прежнему обязаны принимать это верою. [694]
Вот его слова: “Еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда
откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть” (1 Иоан.
3: 2). Этого достаточно для Господнего народа. Ведь даже если они, по
понятным причинам, могут захотеть из любопытства узнать все подробности
относительно их духовного тела, его вида, формы, составляющих и т.д., они
вполне способны осознать, что новые условия будут настолько отличаться от
настоящих, что человеческий разум не в силах это осознать, даже несмотря на
предоставленное подробное описание. Однако весь вопрос решается при наличии
обещания, что Церковь будет подобна своему Господу и будет видеть Его не
таким, каким Он был в днях Своего унижения, человеком Иисусом Христом, или
когда Он являлся ученикам после Своего воскресения, облеченный в плоть
различной внешности, в различной одежде, а увидит Его таким, “как Он есть”,
увидит Его славу и будет подобна Ему, разделит Его славу. Этого достаточно.
Тем не менее, мы рады, что Господь слегка приоткрыл завесу, позволяя нам
мельком взглянуть на новые условия нашего будущего наследия, дав описание
Первого Воскресения, как оно передано апостолом Павлом (1 Кор. 15: 41-44).
Вся глава представляет глубокий интерес для каждого члена Нового Творения –
не только стихи, касающиеся Первого Воскресения, посредством котором Церковь,
малое стадо, Царственное Священство, будет усовершенствована и войдет в
радость Господа, но также по причине ее высказываний о будущей надежде мира.
И хотя апостол адресовал свое послание святым и никому другому, однако
описание исключительно Первого Воскресения могло оправдывать мысли некоторых,
что для мира человечества не остается никакого благословения, достойного
упоминания, или же могло оправдывать мысли других, что воскресение мира
будет похожим, но придет лишь несколько позже. Следовательно, упоминание о
двух воскресениях может особенно помочь в качестве подтверждения
свидетельства Священного Писания, что Бог сберег особый удел в небесах для
Церкви – духовный удел, – и что Он имеет земной удел, который в свое время
будет явлен и [695] представлен миру в целом.
Учитывая эту связь между Первым Воскресением блаженных и святых, Церкви (Отк.
20: 6), и последующим воскресением всех людей, которые в итоге примут Божью
милость, для нас было бы целесообразным принять этот предмет именно так, как
он представлен апостолом, и учитывать оба воскресения.
“КАК ВСЕ УМИРАЮТ В АДАМЕ,
ТАК ВСЕ БУДУТ
ОЖИВЛЕНЫ ВО ХРИСТЕ” (Сл. Жизни)
–1 КОР. 15: 22–
Это высказывание дано в заключение
предыдущего аргумента апостола. Он полемизирует с некоторыми, склонными
отрицать воскресение мертвых, которое он поддерживает. Он обращает внимание
на то, что защищаемая ими точка зрения иррациональна, потому что если
мертвые не могут быть подняты, тогда и Христос не был поднят из мертвых; а
если Христос не был поднят из мертвых, то мы не имеем ни Спасителя, ни
Ходатая, ни помощника, и положение Церкви и мира безнадежно. Поскольку
наказание за грех – смерть, то обязательно было, чтобы Христос
умер за наши грехи по Писанию; но если Он никогда не восстал из
мертвых, то наше положение безнадежно – словно Он никогда ничего не
предпринял для нашего искупления, поскольку даже если бы человечество было
избавлено от проклятия преступления Адама, от приговора смерти, оно
по-прежнему находилось бы в безнадежном состоянии, нуждаясь в
восстановлении. И чтобы добиться его, потребовался бы Великий Врачеватель,
великий Восстановитель.
Сделав по возможности сильное ударение на необходимости в воскресении
Христа, а также в Его смерти, говоря: “Если Христос не воскрес, то вера ваша
тщетна: вы еще во грехах ваших. Поэтому и умершие во Христе погибли”, –
апостол продолжает излагать этот вопрос как уже решенный, как бесспорно
улаженный, говоря: “Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших”.
Представив таким образом свою тему и укрепив веру слушателей в общую истину,
что воскресение не только возможно, но и необходимо, и что доказательство
[696] этого основывается на факте, что наш
Господь не притворялся мертвым, а действительно “умер за грехи
наши” и так же действительно восстал из мертвых, он показывает, что на этом
основании веры мы имеем право думать о нашем роде как о мертвом в Адаме – не
как о вымершем или действительно мертвом, а как о спящем. Мы имеем право
надеяться, что согласно Господнему обещанию на утро – утро воскресения – все
будут пробуждены от своей дремоты и выйдут к более благоприятным условиям,
чем те, которые существуют в настоящее время, – к состоянию, в котором грех
и смерть не будут господствовать; к состоянию, в котором сатана не будет
иметь власти смерти, но будет связан, и в котором Искупитель будет иметь
полную власть и употребит ее для освобождения пленников из большой темницы
смерти. Это поднятие будет для тех из них, которые (в тех благоприятных
условиях) внемлют (повинуются) Его голосу и пойдут большим путем святости
все выше и выше из долины смертной тени к полному совершенству жизни, к миру
и благословению, первоначально предвиденному для них Создателем, которое они
утратили через непослушание отца Адама и которое должны получить обратно
через заслугу второго Адама и повиновение Ему. Это ведет апостола дальше к
выводу (стих 21), что согласно плану Бога “смерть через человека,
через человека и воскресение мертвых”. Нет ничего ошибочного в
высказывании апостола, что первым человеком, через которого пришла смерть,
был Адам, и что вторым человеком, через которого приходит воскресение,
является “человек Иисус Христос”, Который во дни Своей плоти сказал: “Плоть
Моя, которую Я отдам за жизнь мира”. Затем, говоря о намеренных последствиях
этой жертвы, он сказал: “Я есмь воскресение и жизнь” (Иоан. 6: 51; 11: 25).
Утверждение нашего (английского – пер.) общего перевода Библии: “Как в Адаме
все умирают, так во Христе все будут оживлены” (KJV) – явно неправильный
перевод. Изложенное в такой форме, оно находится в конфликте с другими
стихами, которые определенно ограничивают число тех, которые будут
оживлены через Христа. Неверный перевод поддерживает доктрину
универсального [697] спасения так, словно он
подразумевает, что Божья милость и благословение через Христа ни в коем
смысле слова не будут принимать во внимание характер тех, кому будет дана
жизнь. Другие стихи, однако, показывают со всей ясностью, что не все “войдут
в жизнь”, а только те, “кто будет исполнять волю Отца Небесного”.
Недвусмысленное высказывание по этому поводу находится в Господних словах:
“Имеющий Сына имеет жизнь; не имеющий Сына Божия не имеет жизни” (1
Иоан. 5: 12).
Многие, читая этот текст, не в состоянии придать всю силу словам “будут
оживлены”. Они думают, что этот отрывок означает только пробуждение от
сна смерти. Но его смысл значительно более объемлющий и более значащий.
Смерть, наступившая через Адама, была не только потерей той маленькой
крупицы жизни, которой мир обладает сегодня, но потерей жизни в самом полном
смысле и в самой полной мере, в какой Адам обладал ею как представитель всей
человеческой семьи. Если “умереть” означало утрату всякой жизни, и процесс
умирания Адама начался тотчас после полученного приговора, то “быть
оживленным” имеет в виду не только начало возвращения к совершенной жизни из
смерти, но и должным образом подразумевает восстановление к полному
совершенству жизни, какую Адам имел до греха, – оживление в смысле поднятия
из смерти. Важно, чтобы при рассмотрении этого стиха осознавать полное
значение слова “жизнь”, и мы должны помнить, что с Господней точки зрения
весь род Адама мертв: не только сошедшие в могилу, но и те, кто в пути к
ней. Определение нашим Господом жизни и смерти проиллюстрировано Его
словами: “Предоставь мертвым погребать своих мертвецов.. иди за Мною” и
проповедуй Евангелие (Матф. 8: 22). Здесь неверующие упоминаются как все еще
мертвые, поскольку они не имеют никакого общения с Жизнедателем.
Одновременно верующие упоминаются как живые, хотя они спасены от смерти пока
лишь надеждою и не могут испытать действительного освобождения от власти
смерти до воскресения (2 Кор. 1: 10; Рим. 8: 24).
[698]
ПОСЛЕДУЮЩЕЕ ВОСКРЕСЕНИЕ К ЖИЗНИ
Мы переведем этот текст правильно, если
передадим его следующим образом: “Как все умирают в Адаме, так все будут
оживлены во Христе” (Сл. Жизни). Лишь те, кто напрямую был связан с Адамом,
умирали по причине его греха. Сатана, хотя он отец лжи и убийца с самого
начала, не умер вследствие греха Адама, так как не был в Адаме, когда
последний был приговорен к смерти; похоже ангелы, не сохранившие своего
первоначального достоинства, не имели участия в Адамовой смерти, потому что
не были в Адаме. Мысль апостола в том, что Адам был отцом,
жизнедателем рода, и через его непослушание он и его род, находившийся в его
чреслах, унаследовали условия смерти, которые лишь подталкивали их с той или
иной стремительностью к могиле. И как на сегодняшний день все, кто был в
Адаме, разделили его приговор и осуждение, так все во Христе
разделят божественную милость через Него.
Род Адама находился в нем действительно и законно без какого-либо выбора или
собственного желания – по природе. Находящиеся во Христе входят в
Него благодатью – каждый отдельно и на условиях. На основании божественного
устройства искупление Адама от осуждения смерти окончательно
повлияет на всех из его рода в такой мере, что освободит их от приговора
смерти и даст им свет, знание и возможность войти в Христа. Но лишь
воспользовавшиеся этой привилегией и вошедшие в Христа будут оживлены
в полном, истинном смысле этого слова – подняты из смерти полностью. Жена
Адама была от него и была представлена им, как и его дети в его
чреслах. Так и с Христом. Его невеста, Церковь, сперва развивается и
получает жизнь от Его жизни; а впоследствии мир, пробужденный от “сна”
смерти и приведенный к знанию Истины в Тысячелетии, будет иметь привилегию
войти в Него, как своего “отца”, через посвящение (Ис. 9: 6). Если
люди будут пребывать в таком родстве, это будет означать их развитие к
полной реституции человеческого совершенства – ко всему, что было потеряно в
первом Адаме. Вот так все во Христе будут приведены к совершенству
[699] жизни – “будут оживлены” в
абсолютном и полном смысле. Они по природе находились в том, кто первым дал
им жизнь, но потерпели неудачу через его неудачу. Вскоре им будет
предоставлена возможность войти в родство с другим Адамом, жизнедателем, и
если они, как послушные дети, повинуются Его голосу, то будут жить – будут
оживлены.
Лишь при такой интерпретации, и не иной, текст отвечает контексту. Затем
апостол выдвигает аргумент: после слов “так все будут оживлены во Христе”,
он добавляет, “но каждый в своем порядке”. Как первую по порядку он
упоминает Церковь, Невесту, тело Христа, “Христа”, “первый плод” (Сл.
Жизни), Первое Воскресение (Фил. 3: 10). В течение Евангельского века под
его “вышним званием” она приходит к единству с Христом и считается Христовой
“драгоценностью” (Мак.). Ей должна быть дарована жизнь на особом уровне, а
вместе с ней слава, честь и бессмертие, показанные здесь. Более полно об
этом будет сказано несколько позже.
“Затем”, говорит апостол (как бы о другой части), остальные из
удостоившихся жизни будут оживлены, подняты полностью из греха и
смерти. Поднятие этого второго класса будет делом Тысячелетнего века. Их “оживление”
будет постепенным процессом, который завершится в конце этого периода.
Исключением – правильнее сказать, другими в очередности, другой группой, –
будут победители периода времени, предшествовавшего Пятидесятнице, верные
древние достойные, упоминаемые апостолом (Евр. 11: 39, 40). Их испытание,
как признанных Богом и “свидетельствованных в вере”, уже имело место,
поэтому нет необходимости, чтобы их реституция от смерти к жизни
была постепенным делом. Их упущения последовали раньше на суд. Их
воскресение, в данном случае, будет мгновенным, однако другого порядка, то
есть они будут другой группой, другим классом, нежели Христос, Глава и тело.
Вслед за воскресением древних достойных к полному совершенству человеческого
ума и тела – как первых в порядке очереди телесных людей, – мы можем
ожидать, во время установления Царства, начала воскресения народов, людей
земли, – [700] девять десятых которых, как
правило, мертвы, но обычно именуются живыми. Хотя они не находятся в
могилах, но с божественной точки зрения они мертвы, и для них
тотчас начнутся процессы обретения жизни, реституции. Господнее Царство,
действующее в мире и руководящее им с помощью законов праведности и любви,
станет для них явью, а знание Господа наполнит всю землю для их просвещения.
В то время они получат полную возможность избрать праведность, повиновение и
вечную жизнь, или избрать несправедливость и неповиновение голосу Сына
Человеческого. Лишь проявившие податливость требованиям Царства, чтобы быть
поднятыми, достигнут полной реституции, полного совершенства, жизни.
После того как они начнут идти этим путем жизни, придет время, чтобы
позвать, разбудить некоторых из находящихся в большой темнице смерти, в
могиле, обращаясь с ними точно так же. Когда мир будет готов принять их,
другие, а затем еще другие выйдут из могилы, чтобы воспользоваться
блаженными возможностями реституции, воскресения, которые Божья благодать
предвидела для них через искупление, которое в Христе Иисусе нашем Господе.
В каждом случае испытание будет таким же: “Всякая душа, которая не послушает
Пророка того [Христа], истребится из народа [во Второй Смерти – “не увидит
жизни”]”. И наоборот, кто послушается того пророка, тот будет
поднят дюйм за дюймом, шаг за шагом из состояния смерти, пока он, находясь
во Христе и полностью подчиняясь Ему, не достигнет жизни в ее
полноте, в ее законченности.
У некоторых возникнет вопрос: “Разве не нужно, чтобы каждый член
человеческой семьи сошел в могилу, прежде чем познать на себе силу этого
воскресения?” Мы отвечаем, что всем, кому предстоит иметь участие в Первом
Воскресении, необходимо опуститься в действительную смерть, прежде чем
участвовать в этих благословениях воскресения, потому что таковым был их
завет и таковым было Господнее обещание для них: “Будь верен до смерти,
[701] и дам тебе венец жизни”. Необходимо было,
чтобы Господь, Вождь нашего спасения, не только посвятился до смерти как
живая жертва, но и завершил это посвящение в действительной смерти. Тот же
принцип применим ко всей Церкви, которая есть тело Его и которая обязана
“восполнять недостаток.. скорбей Христовых”, чтобы стать участницей с Ним в
славе и благословении “Его воскресения”, Первого Воскресения. Что
касается мира человечества, то нет необходимости в том, чтобы все люди
сперва сошли в могилу до того как они будут участвовать в реституции,
воскресении, поднятии.
Как нами замечено, весь мир с божественной точки зрения считался мертвым с
тех пор, как осуждение пришло на Адама по причине неповиновения. Весь мир в
настоящее время находится в темнице, скованный умственными, физическими и
моральными слабостями. В этой темнице есть разные камеры, и те, кого люди
именуют живыми, но кого Бог называет мертвыми (в преступлениях и грехах, под
божественным приговором), по-прежнему ходят, так сказать, двором тюрьмы и
еще не заперты в своих тюремных камерах, могиле. Но они находятся в тюрьме,
и никто из них не в силах сломать оковы смерти, которые на них. И если бы
тюремщику был отдан приказ освободить всех узников, то, как мы понимаем, это
касалось бы не только запертых в своих камерах, но и всех в том или ином
смысле пребывающих за тюремной решеткой и под его, тюремщика, властью и
надзором. То же самое со смертью, великим тюремщиком. Он отправил миллионы
людей в могилу, а другие сотни миллионов все еще находятся частично на
свободе во дворе тюрьмы, но охраняются строго и надежно, и при этом тяжело и
без устали гнут спину, ожидая освобождения.
Господь не объясняет подробностей того, как зашедшие за тюремную ограду
могилы будут выведены оттуда, чтобы они могли слышать голос Сына
Человеческого и, повинуясь Ему, жить (Иоан. 5: 25). Следовательно, мы не
можем с уверенностью сказать, как именно [702]
все это произойдет. Очевидно, для нас нет необходимости знать подробности
упомянутого. Тем не менее, нам интересно об этом думать, и мы можем
предположить, что Господь не обидится, если мы немножко поразмыслим о
порядке осуществления этого. Наше предположение уже было вкратце изложено,*
– что каждый обретший милость, если он будет возрастать в знании и любви,
будет охотно содействовать, в меру возможности, благословению других, прежде
всего ближайших родственников, и что общепринятым способом приблизиться к
Господу по этому поводу будет молитва и приготовления, в ответ на которые
придет пробуждение. Мы полагаем, что затем мир будет обращаться к
“Царственному Священству” за помощью в болезнях и т.д., также как иудеи
образно обращались к Моисеевому священству. Следовательно, молитва будет
привычным средством благословения.
------------
*Том IV, гл. xiii, стр. 640.
------------
ANASTASIS – ОБРАТНОЕ ПОДНЯТИЕ, ИЛИ
ВОСКРЕСЕНИЕ
Истинное значение воскресения,
как обетования, представленного нам в Священном Писании, в большинстве
случаев потерялось из виду – частично по той причине, что наше английское
слово “воскресение” употребляется различным способом. Например, нередко
говорится о возвращении (англ. “воскресении”) какой-нибудь вещи из
гардероба, отложенной в сторону на некоторое время; или когда кладбище
заброшено, то, как привило, о перемещении и перезахоронении погребенных на
нем тел говорят как о “воскресении”. Продвигаясь дальше к правильному
употреблению этого слова, многие христиане говорят о воскресении
Лазаря, воскресении сына вдовы из Наин, воскресении дочери
Иаира и т.д. Той же мысли они придерживаются в своем уме, когда говорят об
обещаниях Священного Писания относительно воскресения, которое должно
наступить на утро Тысячелетнего века. Эта серьезная ошибка сильна затмила
всякое понимание столь важного предмета. Ошибочно говорить, будто Лазарь и
другие упомянутые лица были воскрешены; они были только пробуждены,
возвращены к жизни. Существует большая разница между
[703] простым пробуждением и полным, окончательным воскресением от
смерти к совершенству жизни. Разбудить означает только запустить снова
механизм жизни – реанимировать, – и это то, что было сделано в случае с
Лазарем или с сыном вдовы из Наин, или с дочерью Иаира. Они по-прежнему
находились под приговором смерти, поэтому в их случае было лишь немного
продлено нынешнее состояние умирания. Они не были подняты, не восстали из
смерти к условиям совершенной жизни.
Слово “воскресение”, которое находится в английском Новом Завете, происходит
от греческого “anastasis” во всех случаях, кроме одного (Матф. 27:
53, где оно происходит от греческого “egersis” и его следовало
перевести как “возрождение” или “реанимация”). Слово “anastasis”,
которое встречается сорок три раза в Новом Завете, означает “встать
снова”, или “подняться снова”. Оно никогда не употребляется в
значении поднятия мертвого из могилы в вертикальное положение, и не означает
простое оживление или новый запуск механизма жизни. Оно означает нечто более
важное и используется как антитезис, противоположность, смерти – возврат из
смерти. Чтобы получить правильное представление о значении “anastasis”,
мы, прежде всего, должны иметь правильный взгляд на то, в чем состоит жизнь
с божественной точки зрения. Затем мы должны понять, в чем заключается само
умирание и смерть; и с этими двумя определениями в нашем уме мы можем понять
мысль о воскресении, то есть поднятии обратно из смерти к полному
совершенству жизни, утраченному всеми в Адаме.
Лишь два человека когда-нибудь обладали жизнью: первый, Адам до своего
преступления – до того, как он навлек на себя проклятие, приговор смерти и
его процесс умирания; и, второй, человек Христос Иисус. С момента вынесения
Адаму смертного приговора его жизнь была потеряна. Начался процесс умирания,
и он находился в смерти, а не в жизни. Он погружался все
глубже в смерть, пока, наконец, не стал совершенно мертвым, как был мертвым
в судебном порядке с момента приговора. Потомки Адама никогда не имели
жизни; искра, мерцающая в течение несколько лет, не принимается Богом во
внимание по той причине, что смертный приговор почивает на всех, и
родившиеся на [704] свет не получают жизни в
полном смысле этого слова, а только состояние умирания. Как уже указывалось,
весь мир уже мертв с точки зрения Справедливости; и Бог признает имеющими
жизнь (да и то почитаемым образом) лишь тех, кто приобщился к Божьему Сыну,
Искупителю людей, Жизнедателю.
Если помнить в своем уме, что такое жизнь и что такое умирание, если
помнить, с каких славных высот и от какого совершенства жизни человек
опустился к нынешнему состоянию деградации и смерти, тогда, и только тогда,
можно правильно оценить значение слова “anastasis” как “встать
снова” – “подняться снова” к тому положению, с которого произошло
падение, к состоянию совершенства, в котором отец Адам был создан.
Именно к этому состоянию совершенства Бог предлагает привести всех желающих
из человечества через Христа. Условие таково, что приведенные к знанию
Истины примут божественную милость и продемонстрируют свою преданность путем
повиновения духу божественного Закона.
Это слово “anastasis” никогда не используется при обычной
реанимации мертвого. Внимательное изучение сорока трех стихов Священного
Писания, в которых это слово “anastasis” встречается, покажет, что
все они полностью отвечают определению и значению, придаваемому этому слову,
– обратное поднятие, восстановление из смерти,
возвращение к совершенной жизни. Лишь один стих из этих сорока трех
может показаться некоторым непонятным: он находится в Евр. 11: 35. Здесь “anastasis”
переведено как “поднятых обратно к жизни” (KJV). Все предложение звучит так:
“Жены получали умерших своих, поднятых обратно к жизни” (KJV).
Принято считать, что в этих словах апостол упоминал двух женщин, чьи сыновья
были возвращены к жизни: один – пророком Илией, другой – пророком Елисеем (3
Цар. 17: 17-23; 4 Цар. 4: 18-37). Мы не согласны с таким взглядом по двум
причинам:
(1) Это не соответствует значению слова “anastasis”, как на то
указывают остальные сорок два случая употребления данного слова в Новом
Завете.
[705]
(2) Подобная интерпретация не слишком
совпадает с аргументацией апостола в Евр. 11. В качестве аргумента
представлена вера в Бога и в будущее воскресение древних достойных, которые
должны получить награду после прославления Церкви, как это изложено в стихе
40. “Лучшее воскресение”, на которое они могут надеяться и которое
составляло основу их веры, все еще в будущем, как сказано в стихе 39 – что
“они не получили обещанного”, не получили награды. Поэтому любое
пробуждение спящих не было ни наградой, ни обещанием, за которым они
высматривали. Апостол упомянул Гедеона, Варака, Самсона и Иеффая, Давида,
Самуила и других пророков, совершавших удивительные дела Господней силой и
следовавших своей вере, рискуя и во многих случаях жертвуя собственной
жизнью в Господней службе. У женщин было меньше возможностей в этом, однако
апостол хотел довести до нашего сведения, что жены, матери и дочери Израиля,
вера в Господа которых позволяла сочувствовать и помогать мужчинам, занятым
в этих войнах и жертвах, участвовали в этом наравне со своими мужьями,
сыновьями и отцами. Подбадривая их к верности, они становились участниками
их жертв веры и обращались верою в будущее, осознавая лучшее воскресение,
которое окончательно придет к Господним верным. Обращая взор веры в будущее,
они верою принимали своих мертвых поднятыми снова к жизни,
то есть “воскресшими”. И кто будет отрицать, что если вера Авраама, готового
отдать своего сына Исаака, была приемлемой для Бога, то вера жен, матерей и
дочерей Израиля, преисполнившихся духом своих мужчин в их страданиях,
битвах, невзгодах и т.п., будет столь же угодна Господу. Разве это не
свидетельство, что если бы они обладали мужскими качествами, то были бы
такими же отважными в борьбе, верными в испытаниях, подвергаясь жестоким
насмешкам, гонениям, цепям, заточению и т.д.? Такие женщины (очевидно
немногочисленные, как и мужчины, упомянутые апостолом), без сомнения,
[706] также получили похвалу от Господа, и мы не
сомневаемся, что им будет даровано участие в “лучшем воскресении”, которое
Господь предвидел для этих древних достойных.
Хотя “anastasis” означает полное “поднятие” из смерти, оно ни в
коем смысле слова не ограничивает самого процесса, делая его то ли
мгновенным, то ли постепенным. Стоит обратить внимание на факт, что
воскресение нашего Господа было мгновенным воскресением от смерти к
совершенству жизни, тогда как мир в целом должен иметь постепенное
воскресение, то есть поднятие к жизни, которое будет занимать большую часть
тысячи лет, предназначенных для дела воскресения, или реституции. Также “anastasis”
не меняет природы существа, которое будет поднято, потому что те, кто будет
поднят, будут той же природы, что и во время смерти. Апостол обращает на это
внимание в своей проповеди на данную тему, убеждая нас, что в воскресении
Господь даст каждому семени подходящий ему вид тела (1 Кор. 15: 35-38). Для
человеческого существа, сошедшего в смерть, процесс воскресения не
изменит природы, как это следует из значения слова “anastasis”. Оно
попросту означает, что существо, находящееся в смерти, это то же самое
существо, которое должно быть поднято обратно к жизни.
Здесь мы видим гармонию учения Священного Писания в том, что (1) наш Господь
Иисус изменил Свою природу, когда оставил славу Отца и стал человеком,
приняв нашу природу; (2) что Он изменил Свою природу снова, когда
пожертвовал Себой как человек и был зачат как Новое Творение во время
Своего крещения в возрасте тридцати лет. Это Новое Творение, уже не
земное, а небесное, получило воскресение на третий день и обрело тело, какое
было угодно Отцу, – духовное тело соответствующего вида. Он был поднят
полностью из смерти к совершенству жизни на уровне, к которому был прежде
зачат. Похоже Церковь (Новое Творение) под главенством Господа и вместе с
Ним должна иметь удел в том же воскресении. Поскольку они признаны членами
Его тела, о них сказано, что они имеют удел в “Его воскресении” – Первом
Воскресении (главном, самом важном). Они также “зачаты снова”,
[707] “зачаты Духом” как Новые Творения, и
отсюда отличие их воскресения.
Душевный человек, не ставший Новым Творением, не испытавший зачатия снова к
новой природе, остается душевным человеком, и его “anastasis”, то
есть восстание, будет означать его поднятие как человеческого существа к
полному совершенству человеческой природы, от которого весь род удалился в
лице Адама. “Лучшее воскресение”, на которое, по словам апостола, надеялись
древние достойные, не будет Первым Воскресением, которое ограниченно к
призванным в Евангельском веке – Христу, Главе, и Церкви, Его телу. “Лучшее
воскресение”, которое получат эти древние достойные, превосходит воскресение
их ближних и будет заключаться в мгновенном воскресении к человеческому
совершенству в начале Тысячелетнего века, в отличие от постепенного
воскресения посредством “суда” в течение упомянутого века. Это позволит им
быть почетными слугами Христа, слугами Царства во время Тысячелетия, и, как
совершенным людям, позволит быть “князьями [главными] по всей земле” (Пс.
44: 17). Привилегией этих достойных мужей будет проведение в жизнь законов
Царства в качестве доверенных лиц и представителей духовного Христа,
невидимого людям. Поэтому их благословение, превосходя благословение их
ближних*, будет двойным: во-первых, их испытание
уже позади и награда совершенства будет мгновенной, предоставляя им, тем
самым, почти тысячу лет преимущества над другими; и, во-вторых, благодаря
Господнему провидению это позволит им участвовать в великом деле реституции
и благословения в качестве [708] земной части
Царства, в качестве человеческих орудий, или путей, задействованных Христом.
--------------------
*Великое Множество, хотя и не может быть
причислено к участникам Первого Воскресения, не может быть причастником
славы, чести и бессмертия, не может быть причислено к древним достойным,
должно, тем не менее, считаться победителями, даже если эта победа придет
посредством великой скорби. Следует признать, что они как победители перешли
из смерти в жизнь, поэтому их ждет мгновенное воскресение, а не постепенное,
как в случае мира, испытание которого еще в будущем.
--------------------
“Anastasis” мира в целом будет зависеть (в случае каждого отдельно)
от собственного прогресса каждого на “пути святом”.*
Как объяснил Учитель, “все, кто в гробницах, услышат Его [Сына
Человеческого] голос и выйдут” (Жив. Поток). Но для тех, кто до сих
пор не прошел успешно своего суда, своего испытания, выйти означает всего
лишь пробудиться. А поскольку лишь победители этого Евангельского века
выйдут в Первое Воскресение, а победители прошлых веков – в лучшее
воскресение на человеческом уровне, то остальной мир выйдет, как сказал
Господь, в воскресение суда (Иоан. 5: 29).**
------------------
*Том I, стр. 205.
**Слова, переданные в нашем Общем Переводе
(Common Version) как “воскресение осуждения”, являются серьезной ошибкой,
которая весьма поспособствовала введению многих умов в замешательство
относительно истинной важности этого отрывка. Многие, кажется,
позаимствовали у нее мысль, что некоторые будут иметь воскресение лишь для
того, чтобы опять быть осужденными. Истина как раз противоположна. Слово,
переведенное как “осуждение” в этом стихе, это греческое слово “krisis”,
которое встречается неоднократно в той же главе и правильно переведено
“суд”. Так его следует переводить в данном случае и так оно переведено в
Исправленном Переводе (Revised Version).
------------------
В Иоанна 5: 25 наш Господь показывает, как должен происходить переход от
смерти к жизни, говоря: “Наступает время, и настало уже, когда мертвые
услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут”. Помня, что весь мир мертв с
божественной точки зрения, мы видим, что апостолы и ранняя Церковь были
призваны из этого мертвого мира. Как членам мира, им была дана возможность
слышать послание жизни от Сына Божьего. Внимая, они постепенно приходили к
более тесному жизненно важному единству с Жизнедателем. И так все, ставшие
едиными с Ним с того дня и до настоящего времени, вняли [сделались
послушными] Его голосу, Его посланию. Соответственно, они вошли в Его
милость и разделят Его [709] награду. Похожий
порядок будет в грядущем веке: “Земля будет наполнена ведением Господа” и
“уже не будут учить друг друга, брат брата, и говорить: «Познайте Господа»,
ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого”. “Все, кто в
гробницах, услышат Его голос и выйдут” (Жив. Поток) – будут пробуждены,
чтобы “услышать глас Сына Божия и, услышав [повиновавшись], жить”.
Для Евангельской Церкви настоящего времени слышать голос Сына Божьего
является постепенным делом – правило на правило, заповедь на заповедь. Так
будет и с миром в Тысячелетнем веке. Повинующиеся постепенно придут к более
ясному пониманию долготы и широты, высоты и глубины божественной любви,
справедливости и замысла. Однако те, которые повинуются наставлениям
великого Учителя, не будут в то время подвергаться преследованиям и
оппозиции, как это бывает с теми, кто стремится следовать Его Слову ныне,
потому что сатана будет связан, а законы Царства будут в действии. Кто будет
находиться в согласии с праведностью, тот получит благословение и будет
поднят, а выступившие против Царства и противодействующие его господству в
том или ином деле будут, после достаточного испытания, считаться
неприятелями благодати Бога и будут истреблены из народа (Деян. 3: 23; Ис.
65: 20).
Итак, мы видим, что высказывание нашего Господа по поводу общего пробуждения
мертвых предусматривает большое благословение, плод Его искупительного дела.
Мы видим, что творившие добро и вышедшие в “воскресение жизни” –
вышедшие в воскресении полностью живыми, – это не кто иной как классы
победителей: Церковь, древние достойные и Великое Множество. Лишь о них
можно сказать, что они творили добро, делали хорошо в Господнем понимании –
получили божественное одобрение. Однако мы не должны думать, будто выражение
“творить добро” означает делать совершенным образом, в полном соответствии с
божественным критерием в мысли, слове и деле, потому что апостол определенно
поясняет нам, что во всем этом “нет праведного ни одного”. То, что ближе
всего к праведности и возможно для любого из нас, это – чистота сердца, то
есть праведность намерений.
[710] Все остальные из мира заключены в
выражении “делавшие зло” – те, которые не были приемлемыми Богу. Они
охватывают не только тех, которые не были угодны как язычники, потому что
они не познали великого Искупителя, отчего не имели привилегии приблизиться
к Отцу через Него, но и всех, кто слышал кое-что об Иисусе, кто имел
некоторое представление о Его деле примирения и кто, обладая этим знанием в
той или иной степени, не откликнулся на предложенные привилегии и
возможности – не посвятился полностью, целиком. Все они с божественной точки
зрения “делали зло” – признаны неугодными.
Следует заметить сразу, что этот класс включает многих “возвышенных у людей”
(Жив. Поток), находящихся внутри и вне номинальных церковных систем, –
многих благородных, мудрых, богатых, великих и ученых. Это, естественно,
должно заставить наши сердца радоваться, что Господь предвидел также их
пробуждение. И хотя они не “выйдут” в воскресение жизни, они “выйдут”, чтобы
иметь возможность участвовать в постепенном воскресении посредством
суда, чтобы в течение Тысячелетнего века, тысячелетнего дня суда,*
испытания, пройти свой экзамен в благоприятных условиях, на какие обращает
внимание Божье Слово.
-------------------
*Том I, стр. 137.
-------------------
Они услышат голос Сына Божьего – не лепет конфликтующих вероучений,
издаваемый различными сектами христианства и мира. Это будет чистый язык,
чистое послание, данное им (Соф. 3: 9). Их слепые глаза будут открыты; их
глухие уши будут отворены; они будут слышать; они будут знать; и они будут
винить лишь себя, если не воспользуются радостной вестью, не будут держаться
милостей Бога, которые распространятся на них через Жизнедателя, Христа, и
шаг за шагом, дюйм за дюймом не добьются победы над собственными слабостями
и несовершенствами – умственными, моральными и физическими – и
[711] в конце суда, времени испытания, не
достигнут условий жизни – совершенства, – всего, что было потеряно в Адаме и
искуплено драгоценной кровью Христа.
НЕ СУД – ИСПЫТАНИЕ – ЗА ПЕРВЫЕ ГРЕХИ,
А ДРУГОЕ ИСПЫТАНИЕ НА ПРЕДМЕТ ЖИЗНИ
Мы должны помнить, что испытания и пробы,
которые в то время придут на весь мир, не будут по своему характеру такими,
каким подвержены преступники в настоящее время, когда суд и присяжные
рассматривают доказательства, чтобы выяснить виновен ли подсудимый или нет,
и если виновен, то каким должно быть наказание. Нет никаких вопросов по
поводу виновности нашего рода и не может быть речи о каком бы то ни было
испытании или суде для выяснения, был ли человек виновен в неповиновении
Богу и было ли Божье наказание смерти справедливым.
Суд, испытание, Тысячелетнего века будет в совершенно другом направлении и
будет более соответствовать воспитанию ребенка, которого родитель признал
виновным, заслуживающим наказания, которого наказал и после наказания
спросит: “Теперь ты признаешь свою ошибку? Ты понимаешь справедливость
полученного тобою наказания? Готов ли ты впредь быть послушным ребенком?” На
утвердительный ответ родитель может сказать: “Посмотрим! Я увижу, я узнаю и
испытаю тебя на протяжении дня, и если обнаружу, что ты искренне раскаялся и
действительно хочешь исполнять мою волю, я к вечеру верну тебя обратно к
полному общению и предоставлю все привилегии, которые ты имел до
непослушания”. Такова природа суда, испытания, будущего века, чтобы
выяснить, какие члены виновного мира, понеся наказание греха, смерть, в
течение шести тысяч лет, вместе с болезненными вздохами и стонами, усвоят
урок чрезвычайной греховности греха и великого благословения, сопутствующего
праведности, и проявят желание подчиниться воли Бога во всем.
[712] Повиновение будет навязано с самого
начала, и лишь категорически отказавшиеся делать прогресс будут отсечены
даже после ста лет испытания. Тем, которые будут делать хотя бы внешний
прогресс и внешне подчиняться законам Царства, будет позволено идти дальше и
будут предоставлены возможности для роста в благодати, знании и любви. Но в
конце Тысячелетнего века придет решающее испытание для всех, но не в
отношении их внешнего поведения, которое обязано быть хорошим, иначе они не
смогли бы удержать своего положения и еще раньше были бы отсечены от жизни
во Второй Смерти. Конечное испытание будет связано с преданностью
их сердца принципам праведности. Все будут испытаны в этом. Не
оказавшиеся целиком преданными и послушными Господу будут отсечены во Второй
Смерти – им не будет позволено идти дальше, чтобы пользоваться божественными
милостями. Сколь великодушен такой божественный замысел! Какое долготерпение
со стороны нашего небесного Отца и нашего Искупителя к сынам человеческим
показывает этот божественный план! Такое терпение и снисходительность
непременно привлекут к Господу всех достойных вечной жизни. Что касается
истребления других, то все, кто в согласии с Господом, будут готовы сказать
вдохновенными словами: “Господи Боже Вседержитель, истинны и праведны суды
Твои” (Отк. 16: 7).
СПОДОБИВШИЕСЯ ДОСТИГНУТЬ ВОСКРЕСЕНИЯ ИЗ
МЕРТВЫХ
С этой точки зрения мы понимаем смысл
Господних слов: “Сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из
мертвых” (Лук. 20: 35). Крайне мало, только “малое стадо”, сподобится
достичь того века и “лучшего” воскресения раньше Тысячелетия. Большая часть
человечества, включая тех, к кому Господь обратился с этими словами, выйдет
в “воскресение суда”. Затем им предстоит доказать, что они достойны
совершенной жизни, потому что лишь она будет иметь право на существование
после Тысячелетнего века на вечные века в будущем. Лишь повинующиеся
[713] получат позволение достичь
воскресения, будучи поднятыми целиком и полностью из смерти – путем
постоянного прогресса и постепенных достижений. Как мы увидели, идущие в то
время святым путем будут обязаны “взойти на него”. Это будет
устремленная вверх, восходящая стезя, требующая усилий и умения себя
превозмочь со стороны тех, кто захочет вернуть все утраченное – человеческое
совершенство.
Когда мы внимательно рассматриваем эту черту божественного плана, мы
изумлены ее рациональностью, ее последовательностью и той пользой, какую она
предложит тем, для кого предназначается. Мы можем отчетливо видеть,
например, что любой другой план был бы в ущерб тем, для кого особым образом
определены преимущества Тысячелетия. Возьмем, к примеру, Нерона.
Предположим, что ему было бы дано мгновенное воскресение к жизни –
предположим, что он “вышел” бы из гроба совершенным умственно, морально и
физически. Он не был бы Нероном. Это совершенное существо ни в коем смысле
не отождествляло бы себя с Нероном из прошлого, как не отождествляли бы его
те, которые были его пособниками. Также мы не могли бы представить его
“выходящим” с совершенным человеческим организмом, однако имеющим
несовершенный ум и характер. Кто знаком хотя бы с начальными принципами
законов физиологии, тот сразу должен увидеть безрассудство подобного
предложения. Эти законы самым очевидным образом учат нас, что характер и
организм являются одним целым; что совершенный организм непременно будет
указывать на совершенный характер. Но если мы примем хоть на миг одно из
этих безрассудных предположений, мы тот час столкнемся с возражением, что
тысяча лет – слишком длинный период, чтобы испытывать повиновение или
неповиновение совершенного существа. Адам, как совершенное
существо, имел очень короткое испытание, насколько мы способны судить из
Священного Писания.
Затем, если бы мы могли представить себе мир совершенным и на испытании, мы
были бы обязаны представить себе, что он подлежит совершенному закону. Также
люди без несовершенств оказались бы без всякого прикрытия, без покрытия
собственных недостатков – в том же положении, [714]
в каком находился Адам в начале, на испытании. При таком взгляде на вещи не
было бы никакой необходимости в Христовом Посредническом Царстве и
царствовании тысячи лет, потому что совершенный закон представляет
божественную справедливость – ту самую, которая имела дело с Адамом в
начале, и ту самую, которая обязана предстать перед человечеством в конце –
при окончании Тысячелетия, – иначе мир не был бы принят Богом к вечной
милости. Такие взгляды, как видим, целиком отличаются от божественного
замысла.
Теперь обратим внимание на красоту, гармонию, рациональность и
последовательность божественного плана воскресения посредством суда. (1) Мир
выйдет практически в том же умственном, моральном и физическом состоянии, в
котором сошел в могилу, и сразу идентифицирует себя лично и в отношениях с
другими. “И если упадет дерево.. то оно там и останется, куда упадет”.
Поэтому пробуждение, вызов выйти из могилы, будет как бы прекращением сна.
Именно этот образ наш Господь употребляет не только по отношению к телу
Христа, но и к миру в целом, о будущем пробуждении которого, как части Его
плана, говорится как о поднятии от сна. Как пробудившийся от сна узрит себя
практически в том же состоянии, в каком он лег, плюс немного окрепший и
способный быстро припомнить события и обстоятельства, предшествующие его
сну, так, верим, будет со всем миром, когда люди “услышат Его [Сына
Человеческого] голос и выйдут” (Жив. Поток).
Из этого не следует, что они выйдут точно в таком же физическом состоянии
как в момент смерти, потому что это было бы нелепо. Например, человеку, у
которого разрушились легкие и с последним вдохом наступило удушье, нельзя
рассчитывать на то, что он возвратится задыхаясь и без легких; тот, кому
отрубили голову, не пробудится без головы; похоже нельзя трезво полагать,
что тот, кто потерял руки или ноги, или пальцы рук или ног, “выйдет” без
этих членов тела. При отсутствии конкретного упоминания в Священном Писании,
которым мы могли бы руководствоваться в наших суждениях, мы вынуждены
предположить, [715] что мир выйдет имея то, что
сегодня принято считать посредственным здоровьем и силой и что Господь, к
примеру, даровал каждому, кого Он исцелил в Своем первом пришествии. Они не
стали совершенно здоровыми, иначе многие из них прожили бы
столетия, как прожил совершенный Адам. Скорее мы должны предположить, что
само восстановление было к посредственному здоровью и силе, и так будет во
время пробуждения, когда тот же голос призовет их от сна смерти, чтобы они
могли слышать Его слова и послушанием могли “достичь” вечной жизни
и ее совершенства ума и тела, для чего Он установил времена реституции, а
также наказания, суды и благословения Царства.
Когда нить существования будет подхвачена там, где она была упущена в
смерти, плетение опыта будет продолжено и быстро приспособится к
изменившимся условиям; при этом человек не утратит своей идентичности и не
будет потерян для мира и того общественного круга, частью которого он
состоял. Вот так прошлый опыт греха и самолюбия будет ценным набором знаний,
полезных для правильного восприятия в будущем, позволяющих ожившему ценить
преимущества, которые являются следствием царствования праведности и жизни,
в отличие от предыдущего господства греха и смерти. Для его пользы будет и
то, что ему следует сперва принять Христа Царя как своего Искупителя,
признавая собственное несовершенство и непригодность, – следует ухватиться
Жизнедателя, до того как он сможет начать идти святым путем. Также для его
пользы будет то, что ему самому придется предпринять шаги, чтобы превозмочь
собственные слабости и поставить себе в качестве цели достижение
совершенства.
Обретенные таким образом уроки опыта будут глубоко запечатлены в его памяти,
в его характере, делая его пригодным и приготовленным к окончательному
испытанию в конце Тысячелетнего века, когда потребуется абсолютная
преданность сердца. Тем временем, его несовершенства не будут для него
преградой, помехой, так как в зависимости от слабости или
[716] силы его характера будут выдвинуты
требования судей – тех, которые сегодня приготавливаются на собственном
опыте греха и слабости, чтобы судить с сочувствием и быть действительно
полезными. Такой опыт судей не был бы таким существенным, если бы не было
такого божественного плана постепенного возрождения – “воскресения судом”.
Этот взгляд полностью совпадает с божественным высказыванием устами пророка
Даниила о воскресении: “И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни
для жизни вечной [продолжительной], другие на вечное [продолжительное]
поругание и посрамление” (Дан. 12: 2). Перед нами такое же разделение
пробужденных, какому более подробно дает объяснение наш Господь. Один класс
пробужден к жизни в ее полноте, в ее полном смысле – к продолжительной
жизни; другой класс тоже пробужден, но не в жизнь. Даже пробудившись, он
по-прежнему будет в смерти, потому что еще не одобрен Богом – еще жизненно
не связан с Сыном. “Имеющий Сына имеет жизнь; не имеющий Сына Божия..” “не
увидит жизни”. Следовательно, весь мир “выйдет”, чтобы прийти к знанию
факта, что по Божьей благодати жизнь и реституция были
обеспечены великой жертвой примирения; что Жизнедатель принял Свою великую
силу и славу как Пророк, Священник и Царь, и что они, приходя к Нему, могут
постепенно, шаг за шагом, достичь жизни.
Важно высказывание пророка об этом втором классе – что они выйдут на
посрамление и продолжительное поругание. Если бы они вышли совершенными, это
не было бы состоянием посрамления и поругания, потому что совершенство
всегда достойно восхищения. Таким образом, эти слова подтверждают, что они
выйдут несовершенными. Также дополнительное объяснение нашего Господа
убеждает нас, что они выйдут в своем несовершенстве, чтобы, если захотят,
они могли прийти к воскресению, совершенству под действием испытаний, то
есть судов, которым они будут подвергнуты, получая награду за повиновение и
наказание и взыскание за неповиновение.
Мы уже вспомнили Нерона как иллюстрацию; а поскольку он непременно будет
одним из тех, кто выйдет на посрамление и [717]
продолжительное поругание, мы можем и впредь использовать его как
иллюстрацию. Если вспомнить, что пробуждение спящего мира не начнется до тех
пор, пока нынешнее поколение не перейдет под власть Царства, не обретет
некоторой праведности и ума, мы готовы предположить, что Нерон, выйдя,
окажется в совершенно других общественных условиях по сравнению с теми, в
которых он умер. Он увидит, что порочные дела, которыми он занимался и
которым потворствовал, признаны полностью несостоятельными, а достоинства,
которых он избегал и которые подвергал гонениям, общеизвестны и
общепризнаны. Он будет в полном разладе со своим окружением – значительно
большем разладе, чем другие, менее упрямые, менее развратные, менее
порочные, менее порицаемые. Он увидит, что о нем хорошо известно со страниц
истории и он подвержен общему порицанию за свое злоупотребление
властью и возможностями – не только как убийца своей матери, но и как
преследователь и палач Господних верных.
Каждый хороший и добропорядочный человек обязан относится к характеру, какой
был у Нерона, с “поруганием”, и в таких условиях он будет вынужден
переносить большое “посрамление”. Но все же он выйдет в воскресение
посредством суда, чтобы воспользоваться возможностью подняться из
этого постыдного и презренного положения к полному совершенству человеческой
природы; и только от него будет зависеть в какой степени он достигнет жизни,
в какой степени он достигнет воскресения от смерти. Прежде всего он должен
познать Истину, увидеть себя в истинном свете. С другой стороны, он также
должен видеть совершенных людей, представленных древними достойными,
“князьями” того времени. Он должен видеть в действии законы праведности в
отличие от своего предыдущего познания господства греха и смерти. Если,
затем, он решительно будет держаться злого влияния, будет ожесточать свое
сердце и отказываться повиноваться, он непременно умрет Второй Смертью –
после того, как получил и отверг привилегии и возможности, предоставленные
Господом ему и всему человечеству.
[718] И если он, наоборот, смирится, признает
свой грех и станет послушным законам Царства, то сразу начнет свой путь
вверх к жизни – свое воскресение, поднятие, к полному восстановлению от
грехопадения. Если он “взойдет” на святой путь, то одновременно
будет очищаться от “поругания” со стороны своих ближних и, следовательно,
избавляться от “срама”. Мы не сомневаемся, что если в небе радуются одному
кающемуся грешнику, то такая радость будет на земле между всеми
благомыслящими людьми, когда они будут время от времени видеть как грешники
обращаются от заблуждений своего пути к повиновению Господу. Оправданное
порицание греха и его низменности постепенно должно уступить место
благожелательному восприятию усилий, прилагаемых в направлении праведности.
Поэтому, если Нерон когда-нибудь станет полностью послушным Господу и
достигнет вечной жизни в “воскресении через суд”, его будут высоко уважать,
а его прошлое будет полностью предано забвению – так же как мы сегодня
думаем об апостоле Павле, вспоминая его благородное самопожертвование и
верность Господу и стараясь дистанцироваться от Савла, преследователя,
которого он назвал “первым из грешников”.
НАКАЗАНИЕ ЗА ГРЕХИ ЭТОЙ ЖИЗНИ
А если спросят: “Будет ли наказание за
грехи настоящего времени?” Мы отвечаем, что Справедливость обязательно
определит наказание за всякий грех. Грех Адама, как нам известно, был
наказан в течение шести тысяч лет, и под этим наказанием все создание
страдало, мучилось и погружалось в смерть. Этот грех и все дополнительные
грехи, на которые повлияли слабости и пороки в результате греха Адама,
включены в примирение, совершенное великой жертвой за грехи. Грехи,
нуждающиеся в дополнительном наказании, это грехи, которые не вытекают
непосредственно из грехопадения Адама и деградации, а были до некоторой
степени сознательными. Такие сознательные грехи обязательно должны быть
наказаны; но мы, очевидно, не правомочны в настоящее время
[719] судить, каким должно быть правильное,
разумное наказание за эти грехи, частично или полностью сознательные.
Наверное, это была одна из причин, почему Господь велел нам “не судить никак
прежде времени”. Окончательно суд будет в наших руках, как написано: “Разве
не знаете, что святые будут судить мир?”, – а наш Господь Иисус будет
главным из этих судей. Господь говорит, что ведавший волю своего Учителя и
не делавший ее, будет бит много, тогда как не ведавший и делавший то, что
заслуживает плетей, будет бит меньше (Лук. 12: 47, 48). Это говорит нам о
том, что вина за сознательный грех должна измеряться преимущественно нашим
знанием Господа и Его воли. Вот почему Церковь и те, кто в течение этого
Евангельского века входит под свет и влияние Церкви, будут считаться
ответственными в большей степени чем другие. Нерон, хотя и не принадлежал к
Церкви, не был зачат от Духа и, понятно, был менее ответственным чем
Церковь, тем не менее, достаточно общался с сынами света. Поэтому, можем
предположить, он имел большую меру ответственности за свои злодеяниями.
“ГРЕХИ НЕКОТОРЫХ ЛЮДЕЙ ОТКРЫТО
ЯВЛЕНЫ И
РАНЬШЕ ИДУТ НА СУД” (Жив. Поток)
Рассматривая наказания за сознательные
грехи против имеющегося света, мы не должны забывать высказывание апостола,
что “грехи некоторых людей открыто явлены и раньше идут на суд; а у других
они тоже идут следом” (1 Тим. 5: 24, Жив. Поток). Мы не знаем до какой
степени грехи Нерона уже получили определенную меру наказания; мы не знаем
до какой степени он пострадал умственно или физически; следовательно, мы не
знаем в какой мере наказание за его грехи придет впоследствии и постигнет
его в веке Суда. В качестве аргумента предположим, что он не получил
никакого особого наказания в прошлом и все плети за его грехи придут после,
и спросим, какого рода обвинение будет выдвинуто против него и как к нему
будут применены плети, наказания? Мы не настолько знающие, чтобы отвечать на
эти вопросы [720] без пояснений и оговорок,
однако все мы признаем общий принцип, уже задействованный в каждом человеке
и фиксирующий последствия нарушений им знания и совести. Мы видим, что
насколько нарушается истина, свет, знание и совесть, настолько это подрывает
характер; и чем больше это происходит, тем сложнее для человека будет
реституция.
Мы оправданно можем судить, что Нерон, должно быть, очень сильно испортил
свой характер и совесть. В таком случае, если в пробуждении он “выйдет”
таким, каким умер, с одной целью – иметь возможность для развития, – то
можем с уверенностью сказать, что каждый шаг вниз, сделанный им в прошлом,
каждое нарушение совести, каждое умышленное противопоставление себя
праведности нанесло вред его характеру, который, если его вообще удастся
исправить, потребует соответствующего усилия вернуться назад и отстроить ту
часть характера, которую он безрассудно разрушил. Не нам говорить, что лишь
то и то станет наказанием за грехи настоящего времени; но то, что именно так
должно быть, кажется разумным. В любом случае мы охотно остановимся на этом,
будучи уверенными, что решения прославленной Церкви получат полное понимание
со стороны всех, кто имеет Господний Дух. Мы даже не можем предположить,
чтобы нашему Господу приносило удовольствие воздавать злом за зло или
напрасно причинять боль даже самому гнусному человеку, однако вынесенное
решение великого Верховного Суда будет неизменным, а именно: “возмездие за
грех – смерть”, Вторая Смерть.
“ТАК И ПРИ [ГЛАВНОМ] ВОСКРЕСЕНИИ [ОСОБЫХ]
МЕРТВЫХ”
–1 КОР. 15: 42–
Воскресение Церкви названо Первым
Воскресением не в смысле очередности (хотя оно будет первоочередным), но в
том смысле, что оно будет главным, наилучшим, самым важным. Мы уже обратили
внимание на наличие в воскресении различных групп, три из которых – к
жизни, совершенству, хотя и на разных уровнях существования: Церковь на
[721] первом месте, “великое множество” и
древние достойные следующие по порядку. И затем последним будет общее
воскресение мира, открытое для всего мира человечества – для тех, кто примет
божественный порядок и устройство, – воскресение посредством суда, которое
завершится лишь с окончанием Тысячелетнего века. В этом смысле слова “прочие
из умерших” действительно не оживут, “доколе не окончится тысяча
лет”, – не будут иметь жизни в полном, подобающем, законченном смысле, то
есть до тех пор они не будут подняты полностью от смерти. Если так,
то спорный фрагмент из Отк. 20: 5* оказывается в
полном согласии с общим содержанием Священного Писания. Все эти воскресения,
следующие после первого, главного, будут, несомненно, под властью и
контролем прославленной Церкви, славный Глава которой получил для этого всю
власть и полномочия от Отца.
------------------
*Мы уже обратили внимание на факт, что
предложение “Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет”
лишено какой-либо поддержки древних манускриптов, датированных раньше пятого
столетия. Тем не менее, оно целиком совпадает с тем, что мы здесь
представляем, потому что выражение “ожили”, следует понимать,
относится не к пробуждению, а к полной реституции к жизни в совершенной
степени. См. сноску Том I, стр. 288.
------------------
Рассмотрев труд воскресения, который Церковь совершит для других, давайте
посмотрим сейчас, что же Священное Писание может сказать нам, в частности, о
Первом Воскресении. С какими телами выйдут Новые Творения? Какими будут
некоторые их качества и свойства?
Апостол говорит: “Каков созданный из праха, таковы и созданные из праха; и
каков небесный, таковы и небесные” (1 Кор. 15: 48, Нов. Мир). Как мы
понимаем, эти слова означают, что весь мир – все испытавшие реституцию к
человеческому совершенству – будет наподобие земного – наподобие первого
Адама, до того как он согрешил, и наподобие совершенного “Человека Иисуса
Христа” до Его зачатия к обновлению природы. Мы радуемся вместе с миром на
вид этой грандиозной перспективы снова стать полным и целостным земным
образом божественного Создателя. Но мы еще больше радуемся драгоценным
[722] обещаниям, данным Евангельской Церкви,
“призванным” по божественному изволению, которым предстоит иметь образ
Небесного, образ Создателя в еще более возвышенном и особом смысле – быть не
телесным образом, а духовным. Мы “будем подобны Ему [прославленному
“измененному” Иисусу], потому что увидим Его, как Он есть”. Он –
духовное существо, “образ ипостаси Его [Отца]”, “превыше [ангелов,]
всякого Начальства, и Власти.. и всякого имени, именуемого”, а, значит,
превыше человеческого совершенства. Если мы будем подобны Ему и будем делить
Его славу и природу, значит мы будем также образом ипостаси Отца, “Который
обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел
и видеть не может”, но к Которому мы сможем приблизиться и Которого сможем
видеть, как Он есть, потому что будем “изменены” (1 Иоан. 3: 2; 1 Тим. 1:
17; 6: 16; Исх. 33: 20).
Чтобы кто-то не понял апостола неправильно, он выступает в защиту
вышесказанного, добавляя: “И так же, как мы [Церковь] носили образ
того, кто из праха, мы будем носить и образ Небесного” (Жив.
Поток). Апостол вовсе не имел ввиду, что в этом смысле вообще все будут
носить образ небесного. Таким не было намерение нашего Создателя. Когда Он
создал человека, то замыслил его как телесное, человеческое, земное
существо, по Своему собственному подобию [умственному, моральному], чтобы
человек был господином и правителем земли, представителем своего небесного
Создателя (См. Быт. 1: 26-28; Пс. 8: 5-8). Выбор Нового Творения, как мы
видели, совершенно отличается и стоит особняком от того, что касается
земного творения. Новые Творения выбраны из мира и составляют лишь
“малое стадо”; они призваны быть классом Господнего Царства, чтобы
благословить мир в течение тысячи лет Тысячелетнего века, и затем, можем
быть уверены, будут занимать некоторое очень высокое и ответственное
положение, и выполнять некоторый очень важный труд, чтобы осуществлять
дальнейшие божественные цели – возможно связанные с другими мирами и другими
созданиями.
Но апостол продолжает вопрос еще дальше, говоря в объяснение вышесказанного
(стих 50): “Но то скажу [вам], братия, что плоть и кровь не могут
наследовать Царствия Божия”. Этим он проводит различие между нашим
[723] нынешним состоянием в плоти и нашим
будущим состоянием как духовных существ, самым убедительным образом
утверждая, что пока мы во плоти, мы не можем быть Господним Царством в каком
бы то ни было действительном смысле, потому что этому Царству предстоит быть
духовным, состоящим из духовных существ. Сам наш Господь, Глава,
руководитель, вождь, пример для Своей Церкви, является славным духовным
существом, взглянуть мельком на Которого было дано апостолу Павлу (1 Кор.
15: 8) и видение Которого было предоставлено апостолу Иоанну в
апокалипсическом видении. “Мы будем подобны Ему” – но не плотью и кровью,
как остальное человечество, из которого мы были взяты и реституция которого,
то есть воскресение через суды, приведет людей обратно к совершенству
условий плоти-и-крови (и как упомянутые времена реституции приведут землю к
состоянию, представленному в начале Садом Едема).
Но апостол давал себе отчет в том, что для нас будет трудно в полной мере
постичь мысль о столь основательном изменении Церкви от телесных,
земных условий к небесным, духовным. Он понимал, что нам менее трудно
уразуметь относительно уснувших смертью, чем о тех, которые живы и остаются
до присутствия Господа. Нам значительно проще понять, что спящие получат
воскресение в новых духовных телах, какие Господь обещал предоставить, чем
то, каким образом святые, живущие во время Господнего второго присутствия,
будут приняты Им в Его духовное Царство. Господь через апостола делает это
очень доступным для нашего понимания, говоря: “С этим связана тайна, которую
я объясню: мы не все будем спать, хотя все должны быть изменены – вдруг, во
мгновение ока, при последней трубе, седьмой трубе” (1 Кор. 15: 51, 52).
Хотя Господь этими словами до некоторой степени разъяснил тайну через
апостола, все же значительная мера тайны с тех пор покрывала даже такое
очевидное объяснение, потому что многие из Господнего дорогого народа путали
слова “уснем” и “умрем”, [724] полагая в своем
толковании, что святые, оставшиеся до присутствия Господа, будут изменены не
умирая, о чем здесь вовсе не говорится. Возьмем, для примера, апостолов: они
умерли, и с момента смерти считались “спящими” до момента воскресения.
Смерть наступила в один миг, тогда как сон, бессознательное состояние,
продолжался столетиями.
Эту мысль относительно слова “спать” следует применить к словам апостола,
чтобы те могли быть понятными, а именно: Нет никакой необходимости в том,
чтобы те из Господнего народа, которые остались до Его второго присутствия,
спали в бессознательной смерти даже миг. Они умрут, как
сказано Господом через пророка, говорившего о Церкви: “Я сказал: Вы боги, и
все вы сыновья Всевышнего. Однако вы умрете, как люди, и падете, как
один из князей” (Пс. 81: 6, 7, Жив. Поток). Весь мир умирает как князь
Адам, как его дети, разделившие его приговор. Но верные во Христе Иисусе
умирают с Ним – с Князем Иисусом (Ис. 9: 6; Деян. 3: 15; 5: 31). Оправданные
Его жертвой, они становятся мертвыми с Ним, жертвуют себя вместе с
Ним. Они “падают” под смертью жертвенным образом – наподобие второго Князя.
“Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с
Ним”. Но, как обращает наше внимание апостол, их смерть вовсе не будет
означать бессознательный сон: миг смерти будет мигом “изменения”,
мигом, когда они облекутся в жилище с небес, духовное тело.
Таким образом, “изменение”, которое наступит для тех из Церкви, кто
останется до присутствия Господа, представлено в каждом смысле слова как
часть Первого Воскресения. Оно ничем не отличается от опыта смерти, который
должен быть общим для всех членов одного тела. Единственное отличие от
других членов тела – это отличие, упомянутое апостолом: что они не будут “спать”.
Эти последние члены тела не будут нуждаться в сне – им не потребуется ждать
пришествия Царства, потому что оно в то время будет установлено. Они
мгновенно перейдут от [725] деятельности
служения по эту сторону завесы во плоти к деятельности служения по другую
сторону завесы как усовершенствованные Новые Творения, члены Христа.
“ЕЩЕ НЕ ОТКРЫЛОСЬ, ЧТО БУДЕМ”
Относительно возможностей и качеств
усовершенствованных Новых Творений апостол говорит нам, что не все они будут
иметь ту же степень славы, хотя все будут иметь тот же вид славы –
будут неземными, небесными существами. Будет одна слава, общая для всех
неземных существ, и другая слава, общая для человеческих, то есть земных,
существ. Каждое в своем совершенстве будет славным, однако слава неземных
будет выше – несравненно выше. Священное Писание говорит нам, что Церковь,
как одно целое, “воссияет как солнце” (Матф. 13: 43). Это описание будущей
славы непосредственно нашим Господом применимо ко всем из класса “пшеницы”.
Однако в свете объяснения апостола (стих 41) мы приходим к мысли, что
индивидуально будут различия в положении и почестях Церкви. Все будут
совершенны, все будут в высшей степени счастливы, но, как Отец находится
превыше всех и возвысил Сына, чтобы Тот был следующим после Него, что
свидетельствует о различии в славе, величии и полномочиях, так и все
последователи Господа будучи приемлемыми, но будут отличаться занимаемым
положением, ведь “звезда от звезды разнится” величиной и яркостью (1 Кор.
15: 41).
Наш Господь в двух Своих притчах напоминает о тех же различиях между Своими
прославленными последователями. Тот, кто был верен с пятью талантами, должен
был получить особую похвалу при возвращении Господа. Другим верным, имевшим
меньшее число талантов, будет дан соответствующий расчет. Кто был верен в
использовании своей мины и обрел десять мин, должен был получить власть над
десятью городами; а тот, кто был верен с одной миной и заработал пять мин,
также должен был умножить таланты, благословения, возможности и влияние (Матф.
25: 14-30; Лук. 19: 11-27).
[726] Нам не следует удивляться этому, так как,
оглядываясь в прошлое, мы видим, что хотя Господь избрал двенадцать
апостолов и любил их всех, троих из них Он любил особенно, и они в разных
случаях находились ближе к Нему и в более тесных отношениях, чем другие.
Можем быть уверены также, что когда “Книга Жизни” будет открыта, и места,
ближайшие к Учителю на престоле, будут розданы, находящиеся по правую руку и
по левую руку (ближе всего к Нему) будут признаны всеми как достойные данной
им почести и отличия (Матф. 10: 41). Нас вовсе не удивит, если мы увидим
апостола Павла рядом с Учителем и, возможно, Иоанна по другую руку. Речь
идет вовсе не о местонахождении, не о расположении на скамье – на престоле,
– а о тесном единстве во власти и величии Царства. Можем быть уверены, что
все, из кого будет состоять “малое стадо”, будут так наполнены Господним
Духом, что с почтением будут оказывать уважение друг другу; и можем знать
наверняка, что там не будет никакой зависти, и божественный суд по поводу
того, кто достоин, получит полное признание всех Новых Творений. Так
происходит в настоящее время и еще больше мы можем ожидать в будущем. В
настоящее время мы читаем, что “Бог расположил члены, каждый в теле, как Ему
было угодно”, и все, кто в согласии с Господом, постоянно стремятся не
менять божественный порядок, а признавать его и содействовать ему. То же
самое будет, несомненно, и в будущем.
Описывая различия между нынешними условиями и условиями будущего, апостол
говорит: “Сеется [оно] в тлении, восстает [оно] в нетлении”.
“Сеется [оно]”, то есть Новое Творение, чье существование начинается со
времени посвящения и зачатия от Духа. Новое Творение, которое развивается,
стремясь контролировать плоть и делать ее слугой – на основании божественной
воли, – является Новым Творением, о котором сказано, что оно живет во плоти,
как в хижине, ожидая нового тела. “Оно” было посеяно в тлении, в
тленном теле: “оно” опустилось в смерть, но “оно” не
показано мертвым, а только [727] спящим, тогда
как его земная хижина распалась. Это то же самое “оно”, Новое
Творение, которое должно облечься в небесное жилище, духовное тело, в Первом
Воскресении.
Духовное тело, в котором “оно” будет поднято, будет, по словам
апостола, нетленным – таким, которое не подвержено тлению, не может умереть.
Слово, переведенное здесь как “нетление”, “aptharsia”, означает
нечто не подвластное смерти, не подверженное тлению, не могущее
умереть или миновать. То же слово переведено “нетление” в стихах
50, 53 и 54 этой главы, и то же слово переведено как “бессмертие” в
Рим. 2: 7, а также во 2 Тим. 1: 10.
Утверждение, что наши духовные тела будут нетленными, бессмертными, имеет
большое значение, так как ясно сказано, что это качество бессмертия присуще
лишь самому Иегове. Также о нашем Господе Иисусе сказано, что Его большое
возвышение за верность отчасти состояло в том, что Ему была дана жизнь в
самом Себе – как Отец имеет жизнь в Самом Себе. Мысль здесь та же самая
– что славный Глава Церкви претерпел именно такое “изменение” к бессмертию,
к нетлению, к участию в божественной природе. Нас вовсе не удивляет, что для
нашего дорогого Искупителя план Бога должен был оказаться именно таким; но
вот что нас действительно приводит в изумление, так это то, что свойство
божественной природы, которое не было дано никому за исключением
нашего Учителя, обещано членам Его тела, которые следуют за Ним, ищут славу,
честь и бессмертие (2 Пет. 1: 4; Рим. 2: 7).
“Сеется [оно] в уничижении, восстает [оно] в славе”. Здесь
о Новом Творении снова упоминается словом “сеется [оно]”. В этой жизни мир
не знает нас; он не догадывается, что мы зачаты Отцом, чтобы быть Его детьми
на духовном уровне, и что мы лишь временно проживаем во плоти, с целью
нашего испытания, в целью убедиться в нашей верности завету при жертве. “Мы
теперь дети Божии”. Но нас, непризнанных, мир недооценивает; и мы по причине
нашего посвящения Господу не можем [728]
занимать даже такого почетного положения между людьми, какое могли бы
занимать, если бы посвятили наши природные таланты земным стремлениям. В
любом случае, Церковь во плоти сегодня индивидуально и коллективно находится,
как говорит апостол, “в уничижении”, в пренебрежении; и как сказано им в
другом месте, наше тело является сегодня телом уничиженным (неверно
переведено в KJV как “мерзкое тело”) (Фил. 3: 21). Но каковым будет его
состояние со временем? Останется ли это уничижение в прошлом? Будут ли
ангелы и люди уважать и почитать Церковь (Главу и “тело”)? Будет ли Новое
Творение от этого “в славе”? О, да! Непременно.
“Сеется [оно] в немощи, восстает [оно] в силе”. Речь идет
опять же о Новом Творении: упомянутые слабости касаются нынешнего смертного
тела, его несовершенств, о которых все Новые Творения сожалеют и которые Бог
милостиво не зачисляет в качестве слабостей Новому Творению, цели и
намерения которого относительно Господа являются чистыми, совершенными,
лояльными и непоколебимыми. То, что эти слабости не будут иметь ничего
общего с новыми телами “избранных” в воскресении, изложено самым
убедительным образом. “Восстает [оно] в силе” – силе совершенства,
силе новой природы, силе Бога.
“Сеется [оно] тело душевное, восстает [оно] тело
духовное”. Опять “оно”, опять Новое Творение. Сегодня есть тело
душевное, поэтому единственная осязаемая вещь – плоть. Лишь по Божьей
благодати нам позволено считать новый ум Новым Творением, ожидая
времени, когда этому новому уму будет предоставлено духовное тело,
подходящее для него. Этим “оно” в то время будет духовное тело – в
том самом смысле, в котором “оно” подразумевает сегодня душевное
тело. Какая славная перспектива! Воистину это непостижимо для нас, так как
мы не имеем никакого другого опыта, кроме опыта, присущего душевному
человеку, и того, что наш ум постиг верою как обещания и откровения Господа
и проник в дух того, “что еще не было видимо”.
И если сама мысль о грядущей славе подняла нас над миром с его
заботами, злоключениями, безрассудством и [729]
наслаждениями, насколько больше будет для нас действительность, когда мы
станем совершенными, похожими на нашего Господа, и разделим Его славу! Не
удивительно, что наш Господь сказал Никодиму: “Если Я сказал вам о земном, и
вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном?” Не
удивительно, сказано, что мы должны сперва быть зачаты святым Духом, прежде
чем можем начать осязать небесное. Бесспорно, наша способность проходить
поприще, представленное нам в Евангелие, наше желание побеждать дух мира и
напасти противника будет проявляться по мере нашего повиновения
божественному совету и того, что мы не будем любить мир, а свергнем с себя
всякое бремя и запинающий нас грех, не забывая собираться вместе, исследуя
Священное Писание ежедневно, и в каждом смысле слова используя привилегии,
милости и благословения, предоставленные нам как Божьим детям. “Так
поступая, мы никогда не преткнемся, ибо так откроется нам свободный вход в
вечное Царство Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа” (1 Иоан. 3: 2, 3;
Рим. 8: 17; Иоан. 3: 12; 1 Кор. 2: 14; 1 Иоан. 2: 15; Еф. 6: 10-18; Евр. 12:
1, 2; 10: 25; Иоан. 5: 29; Деян. 17: 11; 2 Пет. 1: 4-11).
