VOLUME SIX - THE NEW CREATION

Chapter 6 – ORDER AND DISCIPLINE IN THE NEW CREATION

ГЛАВА VI
 

ПОРЯДОК И ДИСЦИПЛИНА У НОВОГО ТВОРЕНИЯ

Что такое ординация – Лишь двенадцать служителей были полномочными представителями – “Клир” и “миряне” – Избрание старейшин и диаконов – Ординация старейшин в каждой экклесии – Кто может избирать старейшин и как? – Большинства не достаточно – Различные служения – Оплачиваемое служение? – Дисциплина в экклесии – Ложные приглашения к проповедованию – “Вразумляйте бесчинных” – Вразумление не является общим правилом – Публичные обличения должны быть редкостью – “Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло” – Поощряя к любви – “Встречаться друг с другом” – Разнообразие и характер собраний – Доктрина по-прежнему нужна – Возможность ставить вопросы – Иллюстрация собраний, приносящих пользу – “Всякий [поступай] по удостоверению своего ума” – Служение на похоронах – Десятины, сбор пожертвований, благотворительность

Рассматривая этот предмет, хорошо было бы отчетливо держать в своем уме единство Церкви. Хотя вся Церковь по всему миру является одним целым, однако в другом смысле слова каждое отдельное собрание, общество верующих является представителем целого. Каждая отдельная экклесия, следовательно, должна воспринимать Господа как своего Главу и двенадцать апостолов как двенадцать звезд, светил, учителей, которых Господь особо держал в Своей руке и контролировал – используя их как Свои словесные орудия для наставления Своей Церкви на каждом месте, в каждом собрании на протяжении всего века.

Каждое собрание, Экклесия, – даже если в него входят двое или трое – должно стремиться познать волю Главы во всех своих делах. Это означает чувствовать единство в жертве дорогого Искупителя и обещаниях Бога со всеми дорогими экклесиями “равно драгоценной веры” повсюду. Это означает радоваться, услышав об их благополучии, и признавать факт, что [274] Господь, блюститель Своего дела, может сегодня, как и в любом другом периоде, использовать некоторые особые орудия для служения Церкви в целом, а также использовать некоторых членов каждой маленькой местной группы. Обращаясь к Господу и осознавая характер слуг, которых Он будет использовать – покорных, ревностных, хорошо зарекомендовавших себя, здравых в Истине, дающих доказательство наличия помазания Духом, – они будут готовы к такого рода общему служению нуждам всей Церкви, стремясь иметь удел в общем благословении и распределении “пищи во время”, обещанной нам Учителем. Прежде всего они будут помнить о том, что Он обещал особые благословения в конце этого века и позаботится о новом и старом для домочадцев веры посредством надлежащих орудий, которые Сам изберет (Мат. 24: 45-47).

Господь Сам будет надзирать за средствами, путями этих благословений и будет направлять их. Все члены тела, объединенные с Главой, должны показывать доверие и ждать исполнения Его обещаний. Но в любом случае они должны “испытывать духов” – подвергать испытанию учения, от кого бы те не исходили. Такого рода проверка не подразумевает отсутствие доверия к тем, кто считается божественно назначенными средствами передачи Истины, а подразумевает преданность Господу и Истине, которые превосходят всех человеческих учителей, а также их высказывания. Это означает также, что они слушают не голос человека, а голос Главного Пастыря, что они наслаждаются Его словами и питают к ним любовь – любят смаковать их и усваивать. Такие члены тела становятся сильнее и растут быстрее в Господе и в силе Его могущества, чем другие, потому что более внимательны к Господнему руководству и наставлению.

Однако это общее единство тела, взаимное расположение, общее обучение посредством признанного способа, предложенного Господом, чтобы собрать к Себе Свои драгоценности в Своем втором присутствии (Мал. 3: 17; Мат. 24: 31), не вступает в противоречие с надлежащим признанием порядка в каждой малой общине, экклесии. Какой малой ни была бы община, в ней должен существовать порядок. Однако под этим словом [275] “порядок” мы вовсе не понимает закоснелость или формализм. Самый лучший и самый удовлетворительный порядок поддерживается бесшумно, и его механизм совершенно незаметен. Если собрание столь мало, что состоит из трех, пяти или десяти лиц, оно, в любом случае, должно обратиться к Господу за руководством: кого из своего числа следует признавать старейшинами, старшими, то есть наиболее развитыми в Истине, обладающими различными качествами старейшины, которые, как мы видели, изложены во вдохновенном Слове, – здравостью в Истине, способностью учить, безупречностью жизни относительно морального характера, а также способностью хранить порядок без лишних трений, о чем можно судить на примере их семей и т.д.

Если маленькая община ставит перед собой Слово и Дух Господа, и они движут ею, то результат ее общих суждений, выраженный в избрании слуг, должен быть принят как ум Господа в данном вопросе, и лица, избранные в качестве старейшин, будут, по всей вероятности, самыми лучшими и самыми подходящими из ее числа. Тем не менее, следует соблюдать осторожность, чтобы такое избрание не делать без должного рассмотрения и молитвы. Поэтому советуем сделать соответствующее объявление заранее, считая, что лишь признающие себя членами Нового Творения (мужского и женского пола) могут стараться высказать ум Господа в данном вопросе – путем голосования. Это должны быть те, кто уже прошел пункт раскаяния в грехе, реституции по мере своих возможностей и принятия жертвы Господа Иисуса как основы своего единства с Богом, и кто затем полностью посвятился Господу, тем самым входя под помазание и все привилегии “дома сынов”. Лишь они способны оценить и выразить ум, волю Главы тела. Только они составляют Церковь, тело Христа, хотя другие, не предпринявшие еще шага посвящения, но доверяющие драгоценной крови, могут считаться членами “дома веры”, на прогресс которых следует надеяться и благополучие которых следует принимать во внимание.

[276]
НАЗНАЧЕНИЕ СТАРЕЙШИН В КАЖДОЙ ЭККЛЕСИИ

“И избрав им пресвитеров в каждой церкви [Экклесии], с молитвой и постом поручили их заботе Господа” (Деян. 14: 23, Заок.).

Форма этого высказывания, наряду с другими частыми упоминаниями старейшин при ссылке на все церкви, оправдывает вывод, что таковым был неизменный обычай в ранней Церкви. Выражение “старейшины”, как видно из текста, включает благовестников, пасторов, учителей и пророков (то есть публичных толкователей), поэтому нам важно знать, что имеется в виду под этим словом “избрали”. В настоящее время это слово используется, как правило, в церемонии введения в должность. Однако не таков смысл греческого слова “kirotoneo”, используемого в этом стихе. Оно означает “избирать поднятием руки” и по-прежнему является принятой формой голосования. Такое определение дано в Аналитическом Библейском Конкордансе проф. Янга. А поскольку его могут уличить в пресвитерианстве, мы представим также определение, приведенное в “Strong’s Exhaustive Concordance”, который можно считать имеющим методистскую направленность. Последний дает определение корня слова, как “простирающий руку, то есть голосующий (поднятием руки)”.

Совсем другое греческое слово используется тогда, когда наш Господь обратился к апостолам: “Я вас избрал и поставил вас” (Иоан. 15: 16). Здесь имеется то же самое слово, “tithemi”, которое использовал апостол, когда, говоря о своем назначении, сказал: “...Я поставлен [назначен] проповедником и апостолом” (2 Тим. 2: 7). Как ясно высказывается апостол, он был поставлен “не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцом” (Гал. 1: 1). Все члены Помазанного Тела, объединенные с Главой и причастники Его Духа, поставлены похожим образом, но, понятно, не к апостольству, как Павел, а к тому, чтобы быть служителями (слугами) Истины, каждый в меру своих талантов и возможностей (Ис. 61: 1) (лишь двенадцать были назначены быть апостолами, то есть особыми представителями – полномочными служителями).

Возвращаясь к ординации, то есть признанию старейшин путем голосования (“поднятием руки”, как показано выше) общины (Экклесии) Нового Творения, мы понимаем, что [277] таким был общепринятый способ. Апостол использует то же греческое слово, рассказывая, как Тит стал его помощником. Он говорит: “но который был также избран церквями как наш спутник” (Жив. Поток). Слова курсивом происходят от греческого слова “kirotoneo”, которое, как показано выше, означает “избирать поднятием руки”. Кроме того, слово “также” наводит на мысль, что и сам апостол был избран похожим голосованием. Речь не об избрании, выборе, чтобы быть апостолом, но о том, чтобы стать миссионером – в данном случае представителем церквей и, несомненно, за их средства.

Тем не менее, судя по всему, некоторые последующие путешествия апостола проходили без голосования или помощи церкви Антиохии (2 Тим. 1: 15). Порядки ранней Церкви предоставляли всем свободу в использовании талантов и служения следуя собственной совести. Экклесии (общины) могли принять или отвергнуть служение апостолов – даже как своих особых представителей; и апостолы могли принять или отвергнуть такие предложения – каждый пользуясь своей свободой совести.

Однако не упоминается ли в Новом Завете другое назначение старейшин и т.д., кроме избрания? Нет ли чего-нибудь в смысле предоставления полномочий или позволения проповедовать, как сегодня слово “назначать” повсеместно употребляется всеми вероисповеданиями, когда они дают разрешение или назначают старейшин, проповедников и т.д.? Мы рассмотрим эти вопросы.

Слово “назначать”, если речь идет о старейшинах, используется еще в одном месте и не более и является переводом другого греческого слова, “kathestemi”, которое означает “ставить, устанавливать” (Young), “ставить” (Strong). Это слово встречается в Тита 1: 5: “...Чтобы ты устроил остающееся и назначил [поставил] в каждом городе старейшин, как я предписал тебе” (Жив. Поток) – то есть, как я распорядился, “как я тебе приказывал”. На первый взгляд этот отрывок подразумевает, что Тит был наделен властью назначать старейшин, помимо пожеланий общин (церквей, экклесий). На том же выводе основывается теория Епископальной церкви. Представители Католической, Епископальной и Методистской епископальной церквей все как один признают за своими [278] епископами апостольские полномочия устанавливать, определять, то есть назначать, старейшин общин – без поднятия рук, то есть без голосования Церкви.

Данный отрывок является оплотом такой идеи, но он, пожалуй, слишком слабая ее поддержка, если мы обратим внимание на последнюю фразу – “как я тебе приказывал” – и поймем, что апостол вряд ли отдал бы Титу “приказ”, то есть наставление, сделать по-другому, чем он сам (апостол) делал в таком случае. Рассказ о способе поведения апостола, правильно переведенный, очень ясен: “И когда они избрали им старейшин поднятием рук в каждой Экклесии, то помолившись с постом они поручили их Господу” (Деян. 14: 23).

Без сомнения, братья не только хотели знать и иметь совет апостола и совет Тита, которого он особо поручил им как верного служителя Истины, но и в самом широком смысле последовали этому совету. Во всяком случае, апостол и все следовавшие по его стопам стремились возложить ответственность на того, на кого возложил ее Бог – на Экклесию, обязанностью которой было “испытывать духов [учения и учителей], от Бога ли они” (1 Иоан. 4: 1). “Если они не говорят, как это слово, то нет в них света”, и “таковых удаляйся“, – советует апостол. За таких не следует голосовать или как-то принимать их в качестве учителей, старейшин и прочее.

Во всяком случае требовалось согласие Экклесии – то ли выраженное голосованием, как сказано, то ли нет. Предположим, Тит назначил старейшин, не устраивавших братьев. Как долго господствовал бы мир? Сколько пасторского или другого служения совершил бы такой старейшина, раздражающий чувства Церкви? Практически нисколько.

За разделение святых на два класса, именуемые “клиром” и “мирянами”, лежит ответственность на духовенстве, а не на учениях нашего Господа и его двенадцати апостолов. Дух духовенства и антихриста по-прежнему стремится всевозможным образом господствовать над Божьим наследием – пропорционально тьме неведения, преобладающей в том или ином [279] вероисповедании. Господь и апостол признавали в качестве тела Христа не старейшин, а Церковь (Экклесию). И если верным старейшинам сопутствует какая-нибудь честь и какое-нибудь уважение как слугам Господа и Церкви, то это не от собственного признания или признания со стороны других старейшин. Община, избирающая их, должна знать их, должна видеть их христианские добродетели и способности в свете Божьего Слова, иначе она не сможет предоставить им такое положение или честь. Таким образом, ни один старейшина не имеет права назначать сам себя. Безусловно, склонность игнорировать Церковь, тело Христа, и превозносить себя и свое суждение над всеми является первоочередным доказательством, что такой брат не находится в должном расположении, чтобы его признали старейшиной. Смирение и признание единства экклесии как Господнего тела считаются первоочередными для такого служения.

Также тот или иной брат не должен принимать публичные обязанности в Церкви как лидер, представитель и т.п. без избрания – даже если он уверен, что нет никаких вопросов с его принятием. Библейский метод назначения старейшин во всех церквях заключается в избрании общиной – поднятием руки при голосовании. Настаивать на таком избрании перед служением – означает следовать библейскому порядку. Это подкрепляет старейшину и, кроме того, напоминает Экклесии о ее обязанностях и ответственности, поскольку она назначает старейшин в Господнем имени и духе – является выразителем Божьего выбора, Божьей воли. Кроме того, этот библейский порядок позволяет членам Экклесии проявлять интерес ко всем словам и делам старейшин как ее слуг и представителей. Все это противоречит весьма распространенному понятию, что старейшины распоряжаются и руководят общиной, а также полностью ограничивают ее мышление и говорят о ней как о “своем народе”, а не как о “Господнем народе, которому я служу”.

Почему эти вопросы, столь откровенно библейские, не понятны в целом и не освещаются? Потому что человеческой природе нравится иметь уважение и преимущество, и она с готовностью впутывается в неблагоприятные обстоятельства, способствующие этому; потому что они были популярными в течение семнадцати веков; потому что люди [280] подчинились этим обстоятельствам и предпочитают их свободам, которыми Христос делает свободными. Также многие до такой степени поверили, что обычаи Вавилона обязаны быть правильными, что они никогда не исследовали Господнее Слово по этому поводу.

ПЕРИОД СТАРШИНСТВА

Также по вдохновению ничего не сказано о сроке, на который должен избираться старейшина: следовательно, мы вольны употребить здравый смысл и рассудительность в данном вопросе. Многих можно считать старшими, то есть развитыми братьями в Церкви, и многие могут быть полезны и высоко чтимы, однако они необязательно могут быть избранными старейшинами, поставленными Экклесией в качестве ее представителей – благовестников, учителей, пасторов. “Старшие женщины”* несколько раз с почтением упоминаются апостолами без какого-либо намека, что какую-нибудь из них когда-нибудь избирали, как представительного старейшину или учителя в общине (Экклесии). Некоторые из тех, кого избрали, как наиболее соответствующих служению Экклесии, могут утратить обусловленные квалификации, тогда как другие, под божественным провидением, могут продвинуться к большей дееспособности в служении Церкви. Год или его часть – полгода или четверть года – кажется подходящим сроком для такого служения: последний, если кто-то менее испытан, и первый – если он достаточно испытан, и его знают с хорошей стороны. В отсутствие закона, или хотя бы совета или мысли, каждое собрание должно в меру способности решать, какова Господняя воля в каждом случае.

------------------
*Место женщины в Церкви оговорено в Главе v.
------------------

ЧИСЛО СТАРЕЙШИН

Число старейшин не ограничено Писанием, однако, понятно, многое будет зависеть от величины Экклесии, а также от числа способных и т.д. лиц. (Ни о ком не следует выяснять верующий он или нет, посвященный или нет, так как каждый словом и делом обязан предоставлять безошибочные доказательства своей веры и посвящения задолго до своего избрания старейшиной). Мы выступаем за избрание [281] как можно большего числа обладающих упомянутыми квалификациями и распределение службы между ними. Если ими движет должное усердие, то вскоре некоторые из них будут востребованы для той или иной миссионерской или евангельской деятельности, или, в случае многих, потребуется часть их времени. Каждая Экклесия должна быть своего рода теологической семинарией, из которой постоянно будут выходить умелые учителя для более широкого поля служения. Старейшина, питающий зависть к другим и стремящийся воспрепятствовать их служению, должен считаться недостойным оставаться им в дальнейшем. Поэтому не следует избирать некомпетентных или новообращенных, угождая их тщеславию. Церковь, как члены тела Христа, должна голосовать за них так, как, по ее мнению, голосовал бы Глава.

Возможно, следует предостеречь от избрания старейшины там, где никто не считается компетентным для такого служения согласно квалификациям, изложенным апостолами. Лучше не иметь старейшин вообще, чем иметь некомпетентных. До тех пор, пока не найдется брат, компетентный для служения, пусть собрания проводятся без соблюдения формальностей – с Библией в качестве руководства, а брат Рассел пусть условно присутствует при Исследовании Священного Писания как учитель – как ваш избранный старейшина, скажем так.

КТО МОЖЕТ ИЗБИРАТЬ СТАРЕЙШИН И КАК?

Лишь Экклесия (тело – лица мужского и женского пола), Новые Творения, могут избирать, голосовать. “Домочадцы веры” в целом, верующие, непосвященные, не имеют ничего общего с такими выборами, ведь речь идет о Господнем выборе посредством Его “тела”, обладающего Его Духом. Каждый из посвященного тела должен голосовать, и каждый из них может выдвинуть кандидатуру на общем собрании, созванном для этой цели – желательно за неделю до голосования, чтобы предоставить время для размышлений.

Некоторые настаивали на голосовании бюллетенями, чтобы все были более свободны в изъявлении своего истинного выбора. Мы отвечаем, что какова бы ни была польза от этого, ущерб здесь значительно больше: прежде всего это урон для дисциплины и созидания характера, достигаемого апостольским [282] способом – “поднятием руки”. Каждый должен учиться быть искренним и откровенным, и в то же время исполненным любви и доброты. Голосование, помните, является Господним выбором, выраженным членами Его тела в зависимости от их способности распознать его. Никто не волен уклоняться от такой обязанности или оказывать кому-то предпочтение, за исключением, если он верит, что обладает умом Господа и высказывает его.

БОЛЬШИНСТВО НЕДОСТАТОЧНО

В светских делах - решает голос простого большинства, но, судя по всему, не так должно быть в Господней Экклесии, теле. Что касается практичности, то здесь, пожалуй, должно преобладать правило присяжных, и следует добиваться единодушного решения, вердикта. Брат, получая простое большинство в голосовании, вряд ли охотно примет это как “Господний выбор” – как, впрочем, и сама община. В таком случае следует искать другого кандидата, способного заручиться поддержкой всех или почти всех, раз за разом проводя голосование – неделя за неделей, – пока он не будет найден. В противном случае следует оставить вопрос в покое. Или пусть все согласятся иметь двух, трех или больше, которые могли бы служить по очереди и, тем самым, удовлетворить запросы всех. Если преобладает пламенная любовь к Господу и Истине (вместе с молитвой о руководстве и желанием опережать друг друга в проявлении почтительности) и таланты одинаковы, то в целом будет проще добиться единомыслия относительно божественной воли на данный предмет. “Ничего [не делайте] по любопрению или по тщеславию”. “Стараясь сохранять единство духа в союзе мира” (Фил. 2: 3; Еф. 4: 3).

Тот же порядок должен преобладать при выборе помощников, именуемых диаконами и диаконисами, чья хорошая репутация также должна восприниматься в качестве квалификации (См. 1 Тим. 3: 8-13). Они могут быть задействованы в любой востребованной службе и должны иметь как можно больше квалификаций старейшин, включая умение учить, а также добродетели Духа.

РАЗЛИЧИЕ СЛУЖЕНИЙ

Как мы уже увидели, старейшины могут иметь особые квалификации в том или ином направлении – некоторые отличаясь умением наставлять, [283] некоторые – умением учить, некоторые – пророчествовать, то есть ораторствовать, некоторые – как благовестники, стремясь заинтересовать неверующих, а некоторые – как пасторы, принимая на себя общий надзор над стадом в его различных интересах, местных или общих. Обращение ап. Павла к старейшинам Экклесии в Ефесе дает нам общее представление о служении, к которому каждый отдельно должен приспособить и адаптировать свои таланты как слуга. Его слова вполне заслуживают внимательного и набожного изучения всеми, принимающими служение как старейшины в любом направлении. Он сказал: “Блюдите себя и все стадо, в котором Дух Святой поставил вас епископами [иногда ошибочно переводится словом “пресвитерами”] пасти Церковь [Экклесию] Божию” (Деян. 20: 28, Кас.). Да, да, старейшинам необходимо прежде всего блюсти самих себя, чтобы скромный почет их положения не сделал их заносчивыми и высокомерными, и чтобы они не приняли на себя полномочий и почестей, принадлежащих Главе – Главному Пастырю. Пасти стадо – Господнее дело, как написано: “Как пастырь Он будет пасти стадо Свое” (Ис. 40: 11). Следовательно, если кого-то избрали старейшиной, то для того, чтобы он мог представлять Главного Пастыря и чтобы ему быть орудием, путем, каким великий Пастырь стада может посылать Своим “пищу во время”, “новое и старое”.

“Горе пастырям, которые губят и разгоняют овец паствы Моей! говорит Господь. Посему так говорит Господь, Бог Израилев, к пастырям, пасущим народ Мой: вы рассеяли овец Моих, и разогнали их, и не смотрели за ними; вот, Я накажу вас за злые деяния ваши, говорит Господь... И поставлю над ними пастырей, которые будут пасти их, и они уже не будут бояться и пугаться, и не будут теряться, говорит Господь” (Иер. 23: 1, 2, 4).

ВОЗЛОЖЕНИЕ РУК ПРЕСВИТЕРОВ

(1) “Не оставляй в пренебрежении дарование, что в тебе, которое тебе было дано через пророчество [предсказание] с возложением рук пресвитеров [собранных старейшин]” (1 Тим. 4: 14, Кас.).

(2) “Их [семерых диаконов, выбранных Церковью] поставили перед апостолами, и те, помолившись, возложили на них руки” (Деян. 6: 6, Кас.).

(3) “В Антиохии, в тамошней церкви [Экклесии]... Дух Святой сказал: отделите Мне Варнаву и Савла на дело, к которому [284] Я призвал их. Тогда они, совершив пост и молитву и возложив на них руки, отпустили их” (Деян. 13: 1-3).

(4) “Рук ни на кого не возлагай поспешно, и не делайся участником в чужих грехах” (1 Тим. 5: 22).

(5) “И, когда Павел возложил на них руки, нисшел на них Дух Святой, и они стали говорить языками и пророчествовать [проповедовать]” (Деян. 19: 6).

(6) “Тогда возложили [апостолы] руки на них, и они приняли Духа Святого” (Деян. 8: 17-19).

(7) “Напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе через мое рукоположение” (2 Тим. 1: 6).

Итак, мы собрали вместе вдохновенные свидетельства о возложении рук в Экклесии Нового Творения. Последние три (5, 6, 7) явно имеют отношение к наделению “дарами”, привычными для ранней Церкви. Таким образом, апостолы рукополагали всех посвященных верующих, после чего следовали один или несколько даров – “языки” и т.д. “Мера Духа дана каждому, дабы иметь от нее пользу”.* Первые четыре отрывка (1, 2, 3, 4) можно сгруппировать вместе в качестве одного общего учения, а именно, как знак признания, одобрения, но не как знак позволения или полномочности.

------------
*См. Том V, глава viii.
------------

(1) Тимофей, приемный “сын” Павла в служении, уже крестился и принял дар святого Духа от рук апостола Павла (см. 7), когда ходил с Павлом в Иерусалим (Деян. 21: 15-19). Вполне вероятно, что именно там и тогда “Иаков и все пресвитеры”, апостольские пресвитеры, видя преданность Тимофея и тесные отношения с Павлом, вместе благословили его, возлагая на него свои руки в качестве одобрения; и повествование наводит на мысль, что они это сделали не по принятому обычаю и не для всех Павловых спутников, а “через пророчество” – показывая, что к этому их привело некое предсказание, наставление от Господа.

(2) Этим диаконам не было поручено (они не были уполномочены) проповедовать по причине возложения на них апостольских рук, так как они избирались не для того, чтобы быть проповедниками, но чтобы заботиться о столах. Во всяком случае, благодаря своему помазанию [285] святым Духом, они уже имели полное право проповедовать в меру своих талантов и возможностей. Не встречая никакого упоминания о разрешении, позволении или другой ординации от кого бы то ни было, мы видим, что Стефан, один из диаконов, проповедовал столь ревностно, что был первым после Учителя запечатавшим свое свидетельство собственной кровью. Такого рода рукоположение, вероятно, означало лишь апостольское одобрение и благословение.

(3) Возложение рук на Павла и Варнаву не могло быть позволением проповедовать, ведь они уже были признаны старейшинами и учили в Церкви Антиохии больше года. Кроме того, они проповедовали до этого и в других местах (Сравните Деян. 9: 20-29; 11: 26). Такое возложение рук могло означать лишь одобрение проводить миссионерскую деятельность, которая вскоре предстояла Павлу и Варнаве, и Экклесия Антиохии приобщилась к их миссии, вероятно оплатив их расходы.

(4) Здесь апостол дает понять, что возложение Тимофеем рук на того или иного сотрудника в винограднике означало бы, что он признан, одобрен, и если этот человек поступит в чем-то недостойно, Тимофей разделит порицание в его адрес. Он обязан, насколько возможно, убедиться, что он не использовал свое влияние для выдвижения того, кто принесет вред Господним овцам – морально или доктринально.

Всякий риск следует исключить; следует проявлять внимание то ли в предоставлении рекомендательного письма, то ли в публичной поддержке в виде публичного пожелания успеха. Тот же совет по-прежнему актуален для всех из числа Господнего народа в меру их влияния. Однако из этого вовсе не следует, будто кто-то зависел от одобрения Тимофеем до получения права проповедовать. Это право, зависимо от способности, предоставлено Господом всем принявшим святой Дух помазания.

ОПЛАЧИВАЕМОЕ СЛУЖЕНИЕ?

Обычай оплачивать служение, столь общепринятый ныне и считаемый многими как неизбежный и неотъемлемый, не использовался в ранней Церкви. Наш Господь и Его двенадцать избранных, насколько мы способны судить из вдохновенного [286] описания, были неимущими, за исключением, может быть, Иакова, Иоанна и Матфея. Приученные добровольно давать левитам, иудеи, очевидно, распространили этот порядок на все, что имело связь с религией – что, на их взгляд, было от Бога. Ученики имели общего казначея, Иуду (Иоан. 12: 6; 13: 29), и, вероятно, никогда не испытывали недостатка, хотя, так же очевидно, никогда не просили милостыню. Об этом даже нет намека в записи слов нашего Господа. Он доверял Отцовскому попечению, и несколько благородных женщин служили Ему (и тем, кто был с Ним) своим имением (См. Мат. 27: 55, 56; Лук. 8: 2, 3).

Если бы проповеди и притчи нашего Господа были сопряжены с требованием денег, это извело бы их жизнь. Что может быть более красноречиво для нас, чем откровенное бескорыстие Учителя и всех Его особо избранных (Иуда был единственным исключением и его алчность привела его к падению) (Иоан. 12: 5, 6). Любовь к деньгам и зрелищам, система попрошайничества Вавилона во многом сегодня противится его могущественному влиянию. Поэтому отсутствие подобного духа в Господних верных ныне, как и в первом пришествии, во многом свидетельствует в их пользу перед теми, кто изучает их как живые послания, но не полностью оценивает их учения. Господь до сих пор самым знаменательным образом заботился о деле Своей “жатвы” без малейшего спрашивания денег, и мы уверены, что по-другому никогда и не будет, считая, что таково намерение Господа.

Пусть те, кто добивается светской роскоши и богатства, ищут это в торговле или прибыльных занятиях, и пусть никто не становится служителем Евангелия Христа из каких-либо других побуждений кроме любви к Богу, Его Истине и Его братьям – любви, которая будет с радостью жертвовать удобства, богатство и почести людей – не с воздыханиями, а чистосердечно. Увы, номинальное христианство выросло большим и светским, а его слуг величают титулами Преподобный, Высокопреподобный, Высокопреосвященство, Доктор богословия. За этими почестями и титулами следует жалованье – не по потребностям служителя, а исходя из предпринимательских способностей привлекать большие собрания и [287] состоятельных людей. Результат был соответствующим: “Священники его учат за плату, и пророки его предвещают за деньги, а между тем опираются на Господа, говоря: “Не среди ли нас Господь? Не постигнет нас беда!” “Стражи их слепы все и невежды: все они немые псы, не могущие лаять, бредящие лежа, любящие спать [нежится]. И это псы, жадные душою, не знающие сытости; и это пастыри бессмысленные: все смотрят на свою дорогу [за своим благополучием], каждый до последнего, на свою корысть [от своего вероисповедания]”. “По своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху [ради похвалы людей]; и от истины отвратят слух и обратятся к басням” (Ис. 56: 10, 11; Мих. 3: 11; Фил. 3: 2; 2 Тим. 4: 3, 4).

Некоторые могут думать, что следует избегать обеих крайностей – большого заработка и отсутствия заработка, – приводя на мысль Господние слова: “Ибо трудящийся достоин награды за труды свои”, и слова апостола: “Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное?” Однако мы должны помнить, что даже эти убедительные высказывания Священного Писания касаются не царского жалованья, а удовлетворения насущных потребностей. Это апостол иллюстрирует цитатой: “Не заграждай рта у вола молотящего”. Вол имел право получить требуемое для своих нужд, но не больше. Апостол представил нам ключ своего успешного служения, говоря: “Не буду отягощать вас, ибо я ищу не вашего, а вас... Я охотно буду издерживать [свое] и истощать себя за души ваши, несмотря на то, что, чрезвычайно любя вас, я менее любим вами” (2 Кор. 12: 14, 15).

Тесное следование за Иисусом не приведет нас к заработкам, так же как и следование за Его главным апостолом, Павлом. Последний, объяснив, что просить земное вознаграждение за духовное служение вовсе не будет нарушением справедливости, говорит нам о собственном поведении в этом такими словами:

“Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал: сами знаете, что нуждам моим и бывших при мне послужили руки мои сии. [288] Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: “блаженнее давать, нежели принимать” (Деян. 20: 33-35).
“Однако мы не пользовались сею властью [над вами, чтобы просить земное взамен за духовное], но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову” (1 Кор. 9: 12). “...Будучи у вас, хотя терпел недостаток, никому не докучал, ибо недостаток мой восполнили [добровольно] братия, пришедшие из Македонии” (2 Кор. 11: 9).

В этом отношении наши свободы идентичны свободам апостолов, и преданность делу должна склонять нас следовать их стопам в этом и во всех делах. Господь, апостолы и их спутники, путешествовавшие и отдававшие все свое время служению истине, охотно принимали пожертвования от братьев для покрытия своих нужд, следовательно, как уже упоминалось, возложение Церковью Антиохии рук на Павла и Варнаву, когда им предстояло отправиться в свое первое миссионерское путешествие, кажется ведет к мысли, что Церковь взяла ответственность за их издержки и, соответственно, участвовала в их деле.

Нет даже намека, прямого или косвенного, на то, что старейшины, служа домашней Церкви, получали то ли жалованье, то ли денежное вознаграждение. И мы верим, что каждой местной Церкви будет полезным использовать добровольное служение своих членов – большое или малое, важное или незначительное. Этот библейский метод духовно укрепляет, он способствует приобщению различных членов к использованию своих духовных даров, помогая всем больше взирать на Господа как истинного Пастыря, чем в случае наемного способа. По мере увеличения количества квалифицированных учителей следует копировать пример Церкви Антиохии – посылать некоторых в качестве миссионеров, распространителей литературы, пилигримов и т.д.

Но если та или иная община считает сферу своей полезности довольно большой, и тот или иной брат мог бы с пользой отдать все свое время служению ей, а также [289] миссионерской деятельности, и если община добровольно предоставит ему средства, достаточные для покрытия его издержек, ми не знаем ни одного стиха, препятствующего их принятию. Во всяком случае, служащий старейшина и поддерживающая его Экклесия должны обращать внимание на то, чтобы предоставляемая сумма не превышала разумные средства к существованию самого слуги и тех, кто в достаточной мере от него зависит. Они должны смотреть за тем, чтобы все члены Экклесии были задействованы, и прежде всего обладающие квалификациями старейшин; иначе непременно будет развиваться дух Вавилона, церковничества.

ДИСЦИПЛИНА В ЭККЛЕСИИ
–Мат. 18: 15-18–

Соблюдение дисциплины не является функцией исключительно старейшин, но всей Церкви. Если кому-то случилось попасть в заблуждение или грех, на предполагаемое зло должен обратить внимание заблуждающемуся только тот, кто пострадал, или член, первый обнаруживший зло. Если получивший укор не способен очиститься и продолжает упорствовать в заблуждении или грехе, тогда следует попросить двух или трех братьев, не имеющих предубеждения, выслушать дело и дать совет диспутантам. (Это могут быть старейшины, а могут и не быть, но то, что они старейшины, не должно иметь никакого веса или влияния в данном случае, разве что их суждение может быть более зрелым, а влияние – более сильным). Если этот комитет решит единодушно в пользу одной стороны, другая должна молча согласиться и вопрос пусть будет на этом полностью исчерпан, после чего по возможности быстро должно последовать исправление, реституция. Если один из начальных диспутантов по-прежнему упорствует в неправильном поведении, то выдвинувший первоначальное обвинение или один из приглашенного комитета, или, желательно, все вместе могут затем (но не раньше) воспользоваться своим правом представить дело Экклесии, телу, Церкви. Из этого следует, что старейшины ни в коем смысле не должны быть судьями членов: слушание и суд предоставляется местному телу, то есть Церкви.

Когда предприняты два предварительных шага (упомянутые выше) и факты представлены старейшинам, их [290] обязанность – созвать общее собрание Экклесии, то есть посвященного тела, как суда, чтобы выслушать вопрос во всех его подробностях и от имени ее Главы и из уважения к Нему вынести решение. Вопрос должен быть настолько понятным, а к осуждаемому должны настолько хорошо относиться, что решение должно быть единодушным или почти таковым. Таким образом, покой и единство тела (Экклесии) будут сохранены. Раскаяние возможно и до момента вынесения суда Церковью. Мало того, добиться раскаяния и реформы – вот главная цель каждого шага этих разбирательств, то есть обретение назад совершившего проступок. Его наказание вовсе не является целью. Наказание – Божье дело, а не наше: “Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь” (Рим. 12: 19). Если совершающий зло раскается на том или ином этапе данного разбирательства, это должно быть поводом для благодарения и радости всех, имеющих Господний Дух, ведь никто другой не является членом этого тела (Рим. 8: 9).

Действительно, даже если нарушитель отказывается внять (подчиниться) решению всей Церкви, не следует налагать на него наказание или даже пытаться это сделать. Что дальше? Церковь попросту должна отказаться от общения с ним, а также от любых и всяких признаков, проявлений братских отношений. С тех пор к обидчику следует относиться “как к язычнику и мытарю” (Мат. 18: 17).

Во время этих разбирательств никогда не следует предавать общественной огласке ошибки или слабости обидчика – шокируя этим его самого, Церковь и Господа – Главу Церкви. Кроме того, не следует говорить о нем оскорбительно даже после разобщения – также, как мы не должны поносить, или бранить, язычников и мытарей. Скорее мы должны “никого не злословить” и “делать добро всем” (Тит. 3: 2; Гал. 6: 10). Любовь – качество, настоятельно требующее самого строгого повиновения упомянутым двум требованиям относительно “всех”. Насколько больше любовь будет настаивать, чтобы “брату”, сочлену Экклесии, тела Христа, не только не навредить ложными или искаженными высказываниями, но заботливо покрыть его слабости, промахи, грехи не только от бездушного мира, но и от “своих по [291] вере”, и даже от Церкви – пока полностью не потребуется сделать заключительный шаг, то есть “сказать Церкви”. На каждом этапе дух любви будет склонен надеяться, что совершающий зло действует из некоторых ложных соображений, и будет молиться о мудрости и благодати, чтобы обратить грешника от порочности его пути и, тем самым (по возможности), спасти душу от смерти (Иаков 5: 20).

О если бы святой Дух, дух любви, мог обитать в каждом члене Экклесии столь обильно, чтобы ему было больно слушать клеветнические басни о ком-нибудь и, прежде всего, о сочлене! Это сразу бы устранило половину трений или даже больше. Также вышеприведенный порядок действий, начертанный нашим Господом, не способствовал бы частым разбирательствам в Церкви, вместо этого он, устраняя повод для враждебности, прививал бы уважение к суду Церкви как суду Господа, и голос Церкви соответственно был бы выслушан и уважен. Более того, по мере преобладания порядка и любви, можем быть уверены, каждый будет стремиться по возможности “делать свое дело” и не пытаться укорять своего брата или поправлять его, или ставить вопрос перед комитетом или Церковью, за исключением, если вопрос имеет определенную важность то ли для него самого, то ли для Церкви, то ли для Истины.

Без сомнения, большинство проблем в Церкви (а также в обществе и семье) возникает не из стремления делать зло, и даже не от умышленного зла, а от недоразумений и, частично, от ложного толкования намерений или мотивов. Язык склонен к кривотолкам, поэтому дух здравого ума должен поставить стражу возле уст и сердца, от которого исходят неблагодарные чувства. Они, высказанные устами, воспламеняют огонь злобных страстей и часто вредят многим. Новое Творение – Церковь – имеет в этом важном вопросе строгие наставления своего Господа и Главы. Его дух любви должен наполнять их, когда они лично, непосредственно идут к навредившему без предварительной консультации или разговора с кем бы то ни было. Они идут не для того, чтобы вынудить его (или ее) постыдиться своего поведения, не ругать или как-то по-другому [292] наказывать, но чтобы добиться прекращения зла и, если возможно, определенного возмещения вреда, уже нанесенного. Говорить другим о содеянном зле, до или после, свидетельствует об отсутствии доброжелательности и любви, и противоречит Слову и Духу нашего Главы. Даже нельзя обсуждать вопрос, чтобы получить совет; мы имеем Господний совет и должны ему следовать. Если случай особый, следует спросить наиболее умудренного из старейшин дать совет по поводу некоторого гипотетического случая, чтобы не обнаруживать истинной проблемы и совершившего зло.

Если проблема не из серьезных, следует ограничиться личным обращением к заблуждающемуся – независимо от того, слушает ли он или отказывается слушать, отказывается подчиняться. Но если второй шаг покажется необходимым, то не следует давать никаких пояснений приглашенным посовещаться, пока они не соберутся в присутствии обвинителя и обвиняемого. Тем самым удастся избежать дискредитирующего “разговора”, и комитет братьев соберется по данному поводу, не имея предубеждения и более способный дать мудрый совет обеим сторонам, ведь проблема может быть по обе стороны или, возможно, полностью по стороне обвинителя. Во всяком случае, обвиняемый будет благосклонно расположен, видя столь беспристрастное обращение, и будет более склонен подчиниться таким советчикам, если его поведение также покажется для них ошибочным. Однако, подчинится ли находящийся, по мнению комитета, в заблуждении, или нет, весь вопрос по-прежнему является сугубо личным и недопустимо даже малейшее упоминание о нем кому бы то ни было до тех пор, пока он не будет признан достаточно веским, чтобы его представить Церкви и решить окончательно. Таким образом, на первых порах вопрос является общим достоянием исключительно святых, и в какой мере они святые, в такой мере они пожелают говорить не больше, чем это необходимо, любому относительно слабостей или грехов кого бы то ни было.*

---------------
*Дополнительно смотрите гл. ix – “Если согрешит против тебя брат твой”.
---------------

В процессе проведения расследований Церковным судом вопрос зависит лично от каждого, поэтому каждый для себя должен оценивать справедливость данного решения. Наказание в виде лишения общения предназначается для исправления в праведности и предписано Господом. Оно должно служить определенной защитой Церкви, чтобы отделять поступающих бесчинно, [293] не по духу любви. Его нельзя считать бессрочным разобщением, а разобщением до времени, когда осуждаемый увидит и признает свою ошибку и будет способен загладить собственную вину.

ОБВИНЕНИЯ ПРОТИВ СТАРЕЙШИН

“Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях” (1 Тим. 5: 19).

Апостол в этом высказывании излагает два принципа. (1) Что старейшина уже был признан общиной как обладающий хорошим и благородным характером, как чрезвычайно усердный для Истины и преданный Богу. (2) Что такие лица, благодаря своему видному положению в Церкви, будут считаться противником особыми объектами его нападок – объектами зависти, злости, ненависти и недовольства со стороны некоторых, как об этом предупреждал наш Господь: “Не дивитесь, если мир ненавидит вас”; “Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел”; “Если хозяина дома назвали Веельзевулом, не тем ли более домашних его?” (Мат. 10: 25; 1 Иоан. 3: 13; Иоан. 15: 18). Чем преданнее и способнее брат, чем ближе он к копии своего Учителя, тем правильнее его выбор в качестве старейшины; и чем преданнее старейшина, тем вероятнее, что у него будут враги – не только сатана и его посланники, но и те, кого сатане удалось обольстить и сбить с пути.

Эти мотивы должны обезопасить старейшину от словесного осуждения тем или иным лицом, если во всем остальном его жизнь кажется последовательной. Что касается слухов или толков, их вообще не следует принимать во внимание, потому что ни один из тех, кто верно несет с нами бремя и осведомлен о Господнем правиле (Мат. 18: 15), не будет распространять толки или доверять слову тех, кто игнорирует наставления Учителя. Обвинители, чтобы все их выслушали, должны назвать себя свидетелями. И даже если будет два свидетеля или больше, выдвигающих обвинения, не может быть другого пути слушания дела кроме уже начертанного. Всякий, уличающий старейшину в прегрешении, должен, после неудачи в личном разговоре, взять с собой еще двоих или троих, которые, тем самым, станут свидетелями [294] упрямства. Тогда вопрос, все еще не решенный, может быть поставлен Тимофеем или кем-то другим перед Церковью и т.д.

В самом деле, такого рода обвинение в присутствии двух или трех свидетелей, будучи требованием для всех членов, позволяет предположить, что апостол попросту утверждал, что старейшина должен иметь всякое право и всякую привилегию, гарантированные любому из братьев. Возможно, некоторые были склонны считать, что поскольку старейшина “должен иметь о себе доброе свидетельство” (Жив. Поток) – не только в Церкви, но и за ее пределами, – старейшину следует призывать к ответу по малейшему обвинению по причине его влиятельного положения. Однако слова апостола дают понять, что возможности старейшины должны быть равными с другими.

Этот вопрос свидетелей должен быть глубоко запечатлен в уме каждого Нового Творения. Если другие заявляют, что они знают нечто, и затем рассказывают порочащим образом, к этому даже не следует прислушиваться – не следует принимать. Если двое или трое, следуя Господним указаниям, вносят обвинение против кого-нибудь перед Церковью – не злословя и не пороча, а как положено, – даже тогда им нельзя верить. Судя по всему, наступило время, чтобы Церковь выслушала вопрос – выслушала обе стороны, в присутствии того и другого, а затем вынесла набожное решение и предостережение, сформулированное так, чтобы помочь совершившему зло вернуться к праведности и не оттолкнуть его во внешнюю тьму.

ОШИБОЧНЫЕ ПРИЗЫВЫ ПРОПОВЕДОВАТЬ

Довольно многие заявляют, что они были призваны Господом проповедовать Евангелие. Возможно, они тут же, без запинки добавят, что они никогда так и не поняли почему, или, что они осознают отсутствие у них особых квалификаций для этой службы, или, что обстоятельства всегда, казалось, препятствовали им ответить на этот призыв. Расспрашивая их о природе такого “призыва”, становится очевидным факт, что это было простое воображение или догадка. Кто-то однажды почувствовал из пережитого (возможно еще до того, как вообще стал христианином), что он должен посвятить себя Богу и служению Ему, и свой наивысший идеал служения Богу он почерпнул [295] из собственного опыта пребывания в номинальной церкви, видя его в проповеднике, служение которого посещала его семья. В другом это вызвало тщеславие, и он сказал себе: Как бы мне хотелось носить одежду и принимать уважение, титулы и оклад проповедника – пусть даже второстепенного или еще ниже. Если, вдобавок, у него много самоуважения, это, очевидно, вызовет в нем дополнительное чувство: если избранные апостолы “не имели таланта и были необразованными людьми”, то, возможно, Бог особо помнил о нем по причине отсутствия у него таланта и образования. Бог благоволил многим таким, и Его поведение – не давать таким повода для их амбиций – ложно воспринималось как Его призыв проповедовать.

Как уже упоминалось, каждый член Нового Творения призван проповедовать – не своим честолюбием или воображением, а Словом, которое призывает всех, принявших благодать Бога не тщетно, “возвещать совершенства Призвавшего нас из тьмы в чудный Свой свет” (1 Пет. 2: 9). Следовательно, этот призыв объемлет всех зачатых духом Истины – мужчин и женщин, рабов и свободных, богатых и бедных, образованных и малограмотных – черного, коричневого, красного, желтого и белого цвета кожи. Какие еще полномочия нужны, кроме того, что Он “...вложил в уста мои новую песнь – хвалу Богу нашему” (Пс. 39: 4; 106: 43).

Действительно, Господь особо избрал и особо призвал двенадцать апостолов для особого дела; Он действительно предложил, что если Его народ прислушается к Его словам, Он “расположит члены, каждый в теле”, как Ему угодно – того для одного служения, того – для другого, “каждому по его силе” (Мат. 25: 15). Но Он ясно показывает, что многие будут стремиться “расположиться” сами в качестве учителей; что обязанность Церкви – постоянно обращаться к Нему как своему истинному Главе и Вождю, а не давать предпочтение своекорыстным, амбициозным братьям; что пренебрежение этой обязанностью будет означать пренебрежение Его словами – будет недостатком любви и повиновения, и непременно будет духовно неблагоприятным для такой Экклесии, а также для выдвигающего себя учителя.

[296] Господнее правило по этому поводу изложено четко: “Всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится” (Лук. 14: 11). Церковь должна следовать этому правилу, уму Духа, во всех делах, в которых она будет стремиться познать и слушаться своего Господа. Господний метод на пользу лишь тому, чье рвение, преданность и усердие в творении добра проявилось в малом. “Верный в малом и во многом верен” (Лук. 16: 10). “В малом ты был верен, над многим тебя поставлю” (Мат. 25: 21, 23). Внизу лестницы почета всегда предостаточно места. Кто хочет, тот не будет долго оставаться без возможностей служить Господу, Истине и братьям путями смирения, которыми духовно заносчивые будут игнорировать и пренебрегать, подыскивая себе служение более почетное в глазах людей. Верные будут рады любому служению, и для них Господь будет все шире открывать двери возможности. Таким образом, каждый член Нового Творения обязан внимательно следовать Его воле, представляющей мудрость свыше, – особенно при голосовании, при поднятии руки как член тела Христа, чтобы выразить волю Главы.

Своекорыстного брата следует избегать, каким бы способным он ни был; а менее способного, но покорного, брата следует избирать старейшиной. Столь мягкий укор должен стать полезным для всех – даже если не было произнесено ни слова относительно причин, которыми пришлось руководствоваться. В случае же способного старейшины, дающего доказательства диктаторского духа или склонного возносить себя над Церковью и видеть в себе отдельный класс, или предполагающего божественное право учить, приходящее не через Экклесию (Церковь), было бы проявлением доброжелательности, а также долга по отношению к нему, понизить его к менее видному служению или оставить без всякого особого служения на время, пока он не примет этот мягкий укор и не освободится от силка противника.

Всем необходимо помнить, что честолюбие, наподобие других качеств, необходимо в Церкви так же, как в мире. Однако у [297] Нового Творения это должно быть не эгоистичное честолюбие стать кем-то большим или известным, а преисполненное любви честолюбие служить Господу и Его народу, в том числе самым смиренным. Нам всем известно, как честолюбие привело сатану к падению – как он потерял милость и служение Богу, став врагом своего Создателя и противником всех Его праведных уставов. Похожим образом все, кто принял его путь и говорит: “Взойду... выше звезд Божьих [поставлю себя над остальными сынами Бога]... буду подобен Всевышнему [буду их правителем, захвачу божественные полномочия без божественного распоряжения и вопреки божественному уставу]”, – непременно столкнутся с божественным неодобрением и столь же удалятся от Господа. Также их влияние, наподобие влияния сатаны, непременно будет губительным. Как сатана оказался бы ненадежным учителем, так и все, имеющие расположение его ума, непременно уведут во тьму вместо света, потому что они не пребывают в надлежащем состоянии, чтобы принять свет и быть использованными в качестве его посланников к другим.

Поэтому, если брат чувствует уверенность, что он призван проповедовать некоторым публичным образом, когда ни одна дверь служения не открылась ему назначенным способом – если он склонен навязывать себя Церкви, без ее почти единодушного согласия, – или, будучи избранным к положению лидера, старейшины, стремится удерживать это положение, считая его своим по праву, без регулярного (время от времени), голосования Церкви, свидетельствующего о том, что она нуждается в его дальнейшем служении, мы можем сделать вывод, что данный брат то ли не понял уместности этого, то ли имеет порочный, своекорыстный дух, неподходящий для той или иной службы в Экклесии. Так или иначе, правильным было бы сделать замену при первом удобном случае проведения выборов. Как уже предлагалось, первое воскресенье в году или в квартале было бы подходящим временем, которое легко запомнить.

“ВРАЗУМЛЯЙТЕ БЕСЧИННЫХ”

“Умоляем также вас, братия, вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем. Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло; но всегда ищите добра и друг другу и всем” (1 Фес. 5: 14, 15).

[298] Это обращение не к старейшинам, а ко всей Церкви, включая старейшин. Оно учитывает факт, что хотя вся Церковь, как Божье Новое Творение, занимает совершенное положение перед Ним как Новые Творения в Христе Иисусе, все же каждый из них и все вместе они имеют свои несовершенства по плоти. Затем оно говорит нам то, о чем всем известно, а именно, что существуют различия в степени и виде наших телесных несовершенств. Если у детей земной семьи различные наклонности требуют различного отношения со стороны родителей, то тем более в семье Бога – в ней существует столь широкое различие в наклонностях, что это требует особого внимания одного по отношению к другому. Говорить о несовершенствах друг друга с точки зрения критики означало бы причинить себе много вреда, воспитывая в своем сердце склонность – выискивать ошибки, остро реагировать на слабости и недостатки других и, соответственно, быть склонным не видеть собственные изъяны. Такая критика совершенно чужда духу и намерению апостольского предостережения.

Оно адресовано зачатым духом истины, духом святости, духом смирения, духом любви. Возрастающие в благодатях Духа будут выражать обеспокоенность прежде всего по поводу собственных изъянов и критиковать их; в то же время их любовь к другим будет побуждать их делать в своем уме столько извинений и оправданий в их адрес, сколько это возможно. В то самое время, как этот дух любви вполне снисходительно относится к проступкам и слабостям братьев, следует быть готовыми делать им добро – не путем препирательств, ссор, разногласий, упреков, придирчивости и злословия друг друга, а способом, который будет одобрен Золотым Правилом. С добротой, смирением, долготерпением и терпеливостью он будет стремиться оправдать слабости другого и одновременно помочь друг другу избавиться от них, помня каждый о своей слабости того или иного рода.

Бесчинных не следует подбадривать, поддерживать и поощрять на их ошибочном пути, но наставлять с благожелательностью и любовью в том, что Бог является Богом порядка, и что [299] по мере возрастания нами по Его подобию и в Его милости мы обязаны следовать правилам порядка. Их следует предостеречь, что нет ничего более чуждого божественному устройству чем анархия. И если даже светские люди признают правило, что наихудшая из мыслимых форм правительства предпочтительнее анархии, тем более Божий народ, принявший дух здравого ума, святой Дух, должен исповедовать тот же принцип в Церкви; и апостол призывает нас повиноваться друг другу ради общих интересов Господнего дела. Будь мы все, а также наши представления о Господней воле, совершенны, мы все думали бы точно так же и не было бы никакой особой необходимости подчиняться друг другу, но поскольку наши суждения различны, каждому необходимо считаться с другим, с его точкой зрения и его суждением, и каждый должен пытаться уступить нечто в интересах общего мира, и даже поступиться всем с целью сохранить единство Духа в узах мира в теле Христа – за исключением, если таким путем будет нарушен принцип.

Возможно бесчинных и недисциплинированных не следует целиком упрекать за их состояние. Многие люди родились безалаберными и склонны быть такими в своей одежде и во всех делах жизни. Следовательно, недисциплинированность – это часть их слабости, о которой следует думать благожелательно, добродушно, но, при этом, ей не следует позволять наносить вред Церкви Бога, становиться на пути приносимой ею пользы, препятствовать содействию в изучении Истины и служении ей. Богу вовсе не угодно, чтобы Его народ имел мягкость, которая превратится в недостаток в обращении с недисциплинированными. Вежливо, с любовью, однако убедительно, им следует показать, что если порядок является первейшим законом небес, то его обязаны высоко чтить те, у кого есть небесный ум. Было бы грехом для общины позволять одному, двум или большему числу членов совершать насилие против божественных правил, которые выражены в Слове Бога и которые в целом понимает община, с которой они связаны.

[300]
ВРАЗУМЛЕНИЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ОБЩИМ ПРАВИЛОМ

Однако, большая ошибка – думать, будто апостол в этих общих высказываниях к Церкви имел в виду, что каждый в Церкви должен заниматься таким вразумлением. Делать замечания мудро, с пользой – действительно очень деликатное дело, и весьма немногие имеют к этому талант. Избрание старейшин общиной подразумевает избрание из числа общины тех, кто обладает наибольшей мерой духовного развития вместе с естественными способностями, позволяющими им быть представителями общины не только в проведении собраний и т.д., но и в поддержании порядка в собраниях и вразумлении бесчинных рассудительно, доброжелательно, настойчиво. То, что именно такова мысль апостола, ясно показано в двух предыдущих стихах, в которых он говорит:

“Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас, и почитать их преимущественно с любовью за дело их; будьте в мире между собою” (1 Фес. 5: 12, 13).

Если поиски божественной мудрости велись надлежащим образом и она была правильно задействована в избрании старейшин общины, значит избранные таким путем были очень высоко ценимы; а поскольку не следует избирать новообращенного, значит, они признаны и избраны за их дела, так как братья заметили, что они обладают значительной мерой святого духа любви, мудрости, смирения – вдобавок к некоторым естественным дарам и квалификациям для такой службы. “Быть в мире между собою”, как советует апостол, означает, что община, избрав этих старейшин в качестве своих представителей, обычно будет обращаться к ним за тем, чтобы они исполняли службу, к которой были избраны, и каждый не будет стремиться от себя порицать, вразумлять и т.д. Действительно, как мы заметили, Господний народ не должен судить друг друга лично, лишь община в целом может лишить кого-то одного из своего числа общения и привилегий собрания. Да и это, как мы видели, может наступить лишь после предпринятых различных шагов более частного порядка – после [301] того, как все попытки привести к реформе оказались безуспешными, и интересы Церкви в целом подверглись серьезной угрозе неправильными действиями нарушителя. Однако в обсуждаемом стихе апостол наставляет нас, что община должна “уважать”, то есть признавать, заботиться о тех, кого она избрала своими представителями, надеясь, что они будут сторожить интересы Церкви и вразумлять бесчинных до тех пор, пока вопросы не будут настолько серьезны, чтобы представить их Церкви как суду.

ПУБЛИЧНЫЕ ОБЛИЧЕНИЯ ДОЛЖНЫ БЫТЬ РЕДКОСТЬЮ

Возможно, при некоторых обстоятельствах такое вразумление потребуется сделать публично перед общиной, как советует апостол Тимофею: “Согрешающих [публично] обличай пред всеми, чтоб и прочие страх имели” (1 Тим. 5: 20). Такое публичное обличение обязательно подразумевает публичный грех вопиющего характера. За любое сравнительно небольшое отступление от правил порядка старейшины должны, согласно закону любви и Золотому Правилу, обязательно “поощрять к любви и добрым делам”. Поощряя, они будут знать, что даже слово в частной беседе намного полезнее публичного обличения, которое способно нанести удар, ранить или навредить чувствительному характеру, когда такого рода ранение совершенно необязательно и где любовь могла бы подсказать другой путь. И хотя старейшина должен обличать вопиющий грех публично, тем не менее, это следует делать с любовью, с желанием, чтобы обличаемого можно было исправить и помочь ему вернуться назад, а не с желанием вызвать к нему неприязнь и отторгнуть его. Также в обязанности старейшины не входит обличение кого-нибудь до такой степени, чтобы лишить его привилегий общины. Такого рода обличение, как мы только что видели, может исходить лишь от Церкви в целом, да и то после полного слушания дела, в котором обвиняемый имел полную возможность то ли защитить себя, то ли исправить свое поведение и получить прощение. Церковь, Экклесия, посвященных Господа является, как единое целое, Его [302] представителями, тогда как старейшина – это всего лишь представитель Церкви согласно наилучшему представлению Церкви о Господнем выборе. Поэтому Церковь, а не старейшины, является судом последней инстанции во всех подобных вопросах, и поведение старейшины всегда является предметом рассмотрения и регулирования со стороны Церкви согласно общему представлению о Господней воле.

Рассматривая эту часть вопроса, мы могли бы задержаться на миг и спросить, до какой меры Церковь, прямо или косвенно, или посредством своих старейшин, должна осуществлять эту обязанность обличать бесчинных и вконец исключать их из общества. Не во власти Церкви исключить навсегда. Брата, причинившего вред другому брату-члену или всему телу Церкви, если он вернется назад и скажет: “Я раскаиваюсь в моем ошибочном поведении и обещаю сделать все возможное, чтобы поступать правильно в будущем”, или наподобие этого, следует простить – полностью, охотно, – то есть простить от всего сердца так, как, надеемся, Господь простит прегрешения всех. Никто кроме Господа не имеет власти или полномочия отсечь кого бы то ни было навечно – отделить ветвь от Лозы. Нам сказано, что есть грех на смерть, за который молиться бесполезно (1 Иоан. 5: 16), и мы должны полагать, что такой добровольный грех, который повлечет наказание Второй Смертью, будет столь откровенным, столь вопиющим, что легко будет виден всеми, кто находится в общении с Господом. Мы не должны судить о ком-либо на основании того, что происходит в их сердце, ведь мы не в состоянии читать их сердце; но если они совершают сознательный грех на смерть, то это непременно проявится внешне – их устами (если это доктринальные прегрешения, отрицающие драгоценную кровь примирения) или аморальным поведением, если они пустились ходить за плотью, как “вымытая свинья [идет] валяться в грязи”. В отношении таких, как они, о которых упоминается в Евр. 6: 4-8; 10: 26-31, апостол предупреждает, чтобы не иметь с ними ничего общего – не кушать с ними, не принимать их в свой дом, не желать им успеха (2 Иоан. 9-11), потому что те, кто общается с ними или желает им успеха, будут считаться [303] входящими на их место как враги Бога и участвующими в злых делах или злых учениях – в зависимости от случая.

Относительно других, “поступающих бесчинно”, правило совершенно другое. Исключенного брата или сестру не следует воспринимать как врага и не думать о нем как о таковом, а воспринимать как заблуждающегося брата, о чем апостол говорит дальше в том же послании: “Если же кто не послушает слова нашего в сем послании [если будет бесчинствовать, не желая подчиниться разумным доводам и полным любви, благородным правилам порядка], того имейте на замечании и не сообщайтесь с ним, чтобы устыдить его. Но не считайте его за врага, а вразумляйте, как брата” (2 Фес. 3:14, 15). Такого рода случай предполагает некоторую открытую, публичную оппозицию со стороны брата к правилам порядка, изложенным апостолом как Господним словесным орудием. Такую публичную оппозицию к правильным принципам община должна обличить – если только она решит, что брат настолько не в ладах с порядком, что нуждается в обличении. И если он не согласен с формой здравых суждений, ниспосланных нам нашим Господом через апостола, его следует считать настолько не в порядке, что ему больше не полагается иметь общение с братьями, пока он не согласится с этими разумными требованиями. Братья не должны проходить мимо него на улице не замечая его, а должны быть вежливы к нему. Исключить – это только лишить привилегии собираться, а также особого братского общения и пр., присущего верным. Это следует также из слов нашего Господа: “...Да будет он тебе, как язычник и мытарь”. Наш Господь не имел в виду, будто мы должны причинять вред язычнику и мытарю, или относиться к обоим сколь-нибудь недоброжелательно. Мы просто не должны относится к ним так же тепло как к братьям, не должны искать их доверия и, как Новые Творения, не должны давать им пользоваться нашим. Дом веры должен скрепляться и соединяться взаимной любовью и симпатией, а также их всевозможными проявлениями. Именно от недостатка этих привилегий и благословений исключенному брату должно быть больше всего невыносимо, пока он не почувствует, что должен исправить свой путь и вернуться в собрание семьи. В этом отношении есть [304] совет как достичь тепла, сердечности и настоящей братской общности, которые должны господствовать среди членов Господнего тела.

“УТЕШАЙТЕ МАЛОДУШНЫХ”

Продолжая рассмотрение слов апостола из нашего стиха, мы замечаем, что Церковь должна утешать малодушных. Мы уже поняли, что принятие святого Духа не преобразовывает наши смертные тела настолько, чтобы полностью победить их слабости. Одни имеют слабый ум, другие – слабое тело, и каждый нуждается в сочувствии с учетом собственной слабости. Слабый ум не следовало исцелять чудесным образом, и мы не должны думать, что если ум некоторых довольно слаб и они не в силах охватить всю долготу, широту, высоту и глубину божественного плана, то они не принадлежат к Телу. Наоборот, как Господь не ищет для Своей Церкви лишь тех, кто хорошо развит физически, силен и крепок, похожим образом Он не ищет лишь тех, кто силен и крепок умом и способен рассудить и проанализировать полноценно и до конца каждую черту божественного плана. Действительно, в Теле будут некоторые, имеющие именно такие способности, однако у других ум послабее и не достигает даже среднего уровня знания. Какое утешение дать им? Отвечаем, что старейшины, излагая Истину, и вся Церковь в своих отношениях друг с другом должны утешать их – не обязательно указывая на их слабости и оправдывая их, а скорее в общем смысле – не рассчитывая на наличие у членов семьи Бога того же умения и интеллектуального видения. Так вот, никто не должен утверждать, что имеющие такой недостаток не принадлежат к Телу.

Урок во многом будет тот же, если мы воспользуемся исправленным переводом: “Ободряйте боязливых” (Сл. Жизни). Некоторым от рождения не хватает отваги и боевитости, отчего они, всегда добродушные и преданные сердцем, не могут в той же мере, как другие из тела, “исполняться силы в Господе” или открыто “подвизаться добрым подвигом [305] веры”. Господь, должно быть, видит их желание, их намерение быть отважными и преданными, и то же самое обязаны делать братья – если им предстоит достичь ранга победителей.

Всем должно быть известно, что Господь судит принадлежащих к Его народу по их сердцу. Поэтому если эти малодушные, то есть боязливые, имели достаточно ума и воли постичь основы божественного плана искупления через Иисуса Христа, а также их собственное оправдание в Божьих глазах через веру в Искупителя, и если на этом основании они стремятся жить жизнью посвящения для Господа, их следует во всем воспринимать так, чтобы дать им почувствовать, что они целиком и полностью являются членами тела Христа. А факт, что они не могут изложить или, возможно, не могут с ясностью видеть каждую черту божественного плана интеллектуально и защищать ее столь же отважно как другие, не может ставить под сомнение их принятие Господом. Следует побуждать их продолжать идти путем самопожертвования в божественной службе и делать то, что найдут их руки, во славу Господа и для благословения Его народа – утешаясь мыслью, что в свое время все пребывающие во Христе, воспитывающие плоды Его Духа и ходящие Его следами жертвования будут иметь новые тела с совершенными способностями, в которых все члены будут иметь возможность знать так, как они познаны. Между тем Господь заверяет нас, что Его сила более полно проявляется в нашей слабости.

“ПОДДЕРЖИВАЙТЕ СЛАБЫХ”

Это означает, что в Церкви некоторые слабее других – слабее не только физически, но и духовно, в том смысле, что они обладают человеческим организмом, деградированным до такой степени, что, как Новые Творения, они сталкиваются с более значительными трудностями в своем росте и духовном развитии. Таких не следует отторгать от тела, а наоборот, следует знать, что если Господь посчитал их достойными знать о Его благодати, значит Он способен сделать их победителями через Того, Кто возлюбил нас и купил [306] Своей драгоценной кровью. Их нужно поддерживать обещаниями, предоставляемыми Священным Писанием, с той целью, чтобы тогда, когда мы слабы, мы могли быть сильными Господом и силой Его могущества, возлагая на Него все наши заботы и верою держась Его благодати; чтобы в минуту слабости и искушения для них могло исполниться обещание: “Довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи”. Все собрание может содействовать в таком утешении и поддержке, хотя, понятно, старейшины имеют особую обязанность и ответственность по отношению к ним, так как они являются избранными представителями Церкви и, следовательно, Господа. Апостол, сказав о различных членах тела и упомянув пастырей и учителей, говорит о “вспоможениях” (1 Кор. 12: 28). Очевидно, Господу благоугодно, чтобы каждый член Церкви стремился занять настолько полезное место, чтобы не только помогать старейшинам, избранным в качестве представителей Церкви, но и помогать друг другу, делая добро всем людям по мере возможности, но прежде всего дому веры.

“БУДЬТЕ ДОЛГОТЕРПЕЛИВЫ КО ВСЕМ”

Повинуясь наставлению проявлять долготерпение друг к другу во всех обстоятельствах, Новые Творения обнаружат, что они не только проявляют должное уважение друг к другу, но и воспитывают в себе одну из самых величественных благодатей святого Духа – терпение. Терпение – благодать Духа, которая встретит предостаточно возможностей проявить себя во всех жизненных делах – к тем, кто вне Церкви, и к тем, кто в ней, – и стоит помнить, что весь мир рассчитывает на наше терпение. Мы понимаем это лишь тогда, когда более пристально вглядываемся в положение стенающего творения, явленное нам посредством Писаний. В них мы видим историю грехопадения и то, как все от этого пострадали. В них мы видим Божье терпение к грешникам и Его удивительную любовь, проявленную в их искуплении, а также в Его замысле [307] благословить и поднять Свою Церковь из липкой грязи и ужасной ямы греха и смерти, и в Его замысле относительно всего мира человечества. Из них мы понимаем также, что большая трудность для мира состоит в том, что он подвержен коварствам нашего противника, “бога века сего”, который сегодня ослепляет его и прельщает (2 Кор. 4: 4).

Действительно, это знание должно давать нам терпение! Если у нас есть терпение к миру, то тем более мы должны быть терпеливы к тем, кто больше не от мира, но по Божьей благодати вошел под условия Его прощения в Христе Иисусе, был принят в Его семью и сегодня стремится ходить по Его стопам. Каким полным любви и кротости терпением мы должны обладать к этим соученикам, членам Господнего тела! Действительно, мы можем проявлять к ним только терпение. Наш Господь и Учитель весьма неодобрительно воспримет и некоторым образом упрекнет нетерпение к любому из них. Более того, мы имеем большую потребность в терпении даже относительно нас самих при нынешних бедах, слабостях и схватках с миром, плотью и противником. Если мы научимся оценивать эти факты, это поможет нам быть более терпеливыми ко всем.

“СМОТРИТЕ, ЧТОБЫ КТО КОМУ НЕ ВОЗДАВАЛ ЗЛОМ ЗА ЗЛО”

Это нечто большее, чем личный совет – это наставление, адресованное Церкви в целом, и касается каждого собрания Господнего народа. Из него следует, что если кто-то из дома веры склонен мстить, платить взамен, воздавать злом за зло, то ли брату-сочлену, то ли кому-то извне, тогда привлечение внимания к такому поведению не будет вмешательством Церкви в дела кого бы то ни было. Обязанность Церкви – смотреть за этим. “Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло”, то есть будьте внимательны, чтобы правильный дух соблюдался между вами среди братьев. Поэтому, если старейшины узнают о таких случаях, на какие распространяется данное наставление, их обязанность – доброжелательно предостеречь братьев или сестер [308] на основании Слова Господа. И если они не послушают, тогда обязанность первых – представить вопрос общине и т.д и т.п. Теперь в полномочиях Церкви ознакомиться с таким неправильным поведением. Итак, мы не только должны смотреть друг за другом и заботиться каждый о другом с живым интересом, смотря, чтобы никто не оступился назад, но должны смотреть также, чтобы все держались того, что хорошо. Мы должны радоваться каждому свидетельству прогресса на правильном пути, привлекая к нему внимание и оказывая ему поддержку сами от себя и всем собранием Господнего народа. Поступая так, советует апостол, мы можем всегда радоваться, имея для этого хороший повод, ведь помогая так друг другу, тело Христа будет умножать свою любовь, возрастая больше по подобию Главы и становясь все более пригодным для соучастия с Ним в Царстве.

“БУДЕМ ВНИМАТЕЛЬНЫ ДРУГ КО ДРУГУ,
ПООЩРЯЯ К ЛЮБВИ И ДОБРЫМ ДЕЛАМ”
–Евр. 10: 24–

Какая прекрасная, исполненная любви, мысль выражена здесь! Когда другие внимательны к своим ближним лишь с целью найти в них ошибку, удручить их или самолюбиво воспользоваться их слабостями, Новое Творение должно делать наоборот – должно внимательно изучать нрав другого, чтобы избегать говорить или делать то, что неминуемо ранит, побудит к гневу и т.д., и стремиться поощрять к любви и доброму поведению.
А почему бы нет? Разве все поведение мира, плоти и дьявола не провоцирует зависть, самолюбие, подозрительность и полное зла влечение ко греху в мысли, слове и деле? Почему бы Новым Творениям тела Христа не только сдерживать себя от подобных провокаций по отношению к себе и другим, но и постараться поощрять, то есть побуждать, в обратном направлении – к любви и добрым делам? Да, это, как и всякое другое наставление и предостережение Божьего Слова, логично и полезно.

[309]
“ВСТРЕЧАТЬСЯ ДРУГ С ДРУГОМ”

“Не будем пренебрегать возможностью встречаться друг с другом, чем некоторые, к сожалению, пренебрегают. Будем ободрять друг друга, особенно видя, что День уже приближается” (Евр. 10: 25, Сл. Жизни).

Господний совет через апостола, чтобы Его народ встречался другу с другом, полностью совпадает с Его собственными словами: “Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них” (Мат. 18: 20). Цель таких собраний четко определена – они предназначены для взаимного развития в духовных вещах, являются возможностями поощрять, пробуждать друг в друге еще большую любовь к Господу и к себе взаимно, и умножать всякого рода добрые дела, которые прославят нашего Отца, благословят братские отношения и будут делать добро всем людям по мере наших возможностей. Кто говорит: “Я люблю Бога, но ненавидит своего брата”, – не знает что говорит и обманывает себя (1 Иоан. 4: 20). Похоже, думаем, ошибаются те, кто говорит: “Я хочу быть с Господом, хочу наслаждаться Его благословением и общением”, – но при этом пренебрегают возможностями встречаться с братьями и не рады их присутствию и общению с ними.

Вполне естественно, что каждое человеческое существо должно искать себе общество; и опыт подтверждает правильность пословицы “свояк свояка видит издалека”. Итак, если мы не ценим общество духовно мыслящих, если не тоскуем по нему и не ищем его, если мы не пользуемся возможностями находиться в нем, можем быть уверены, что это нездоровые проявления, свидетельствующие о нашем духовном состоянии. Земной человек увлечен и очарован земным общением и товариществом; он строит планы и говорит со своими друзьями о делах и развлечениях, даже если их обычные земные надежды и планы весьма ограничены по сравнению с чрезвычайно великими и драгоценными надеждами Нового Творения. По мере преобразования нашего ума путем обновления святым Духом наша жажда общения не убывает, а лишь устремляется в новое русло, где мы находим прекрасное поле для [310] общения, изучения, познания и обсуждения прошлой и настоящей истории греха и стонущего творения (Божьего повествования об искуплении и грядущем его освобождении), а также нашего вышнего звания к сонаследству с Господом (доказательств приближения нашего освобождения и т.д.) Какое широкое поле для мыслей, для исследования, для общения и единства!

Не удивительно, говорим мы, что тот, кто не ценит привилегию собираться с другими для обсуждения этих тем, в определенном смысле духовно болен – независимо от того, способен ли он диагностировать свое заболевание или нет. Возможно, он болен некоторого рода духовной спесью и самонадеянностью, ведущим его к высказыванию следующего рода: “Мне не нужно ходить в школу Христа и учиться с другими Его последователями; я буду брать у Господа частные уроки дома, и Он будет учить меня отдельно более глубоким и более духовным лекциям”. Довольно многие, кажется, поражены этим духовным эгоизмом, воображая себе, что они лучше других Господних братьев, и что Он откажется от Своего привычного метода и путей, начертанных в Своем Слове, и будет служить им особым способом по той лишь причине, что они возомнили о себе больше, чем следует, и требуют этого. Таким братьям следует помнить, что до тех пор, пока они находятся в таком состоянии сердца и поведения, для них нет ни одного обещания от Господа о благословении. Наоборот, Господь “гордым противится, а смиренным дает благодать”. Господь благословит тех, кто внемлет и повинуется Его наставлениям, говоря: “Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди”. Тем, кто пребывает в должном расположении сердца, вполне достаточно того, что Господь посоветовал собираться вместе в Его имени; что Он обещал особые благословения тем немногим, и даже двоим или троим, кто послушен Ему; что Церковь образно является Его телом и должна преуспевать с помощью “всяких взаимно скрепляющихся связей”, должна (в качестве членов) укреплять и “назидать себя” во всех благодатях и плодах Духа. Иногда трудностью является не столько духовный эгоизм, сколько частичное пренебрежение Словом Бога и склонность к человеческому толкованию, [311] полагая, что обещание “и будут все научены Богом” означает индивидуальное обучение, изолированно друг от друга. Обычаи апостолов, их учения, а также опыт Господнего народа противоречат такой мысли.

Однако, с другой стороны, мы не должны добиваться исключительно численности, внешности и популярности, а должны помнить, что обещанное Господнее благословение полагается “двоим или троим собранным”. Наставление через апостола в том, чтобы “не пренебрегать возможностью встречаться друг с другом” (Сл. Жизни). Господь и апостолы вовсе не насаждали этим сектантский дух, когда советовали, чтобы собрания не были светскими, смесью Господнего народа с другими, а христианскими собраниями – собраниями тех, кто ознакомлен с Божьей благодатью и воспользовался ею через полное посвящение себя Ему и Его службе. Светски настроенных не следует уговаривать посещать такие собрания. Они не от вас, как и “вы не от мира”; и если их привлекла музыка или что-то еще, то при этом теряется дух поучения, ведь там, где возобладает светскость и желание понравиться светским и привлечь их, очень скоро потеряется из виду истинная цель собрания. Из объяснения следует, что истинная цель – “назидать себя на святейшей вере”, “созидать один другого” (Жив. Поток), “поощрять [друг друга] к любви и добрым делам” (Иуд. 20; 1 Фес. 5: 11; Евр. 10: 24).

Пусть злонамеренные держатся вместе, если хотят, пусть стремящиеся к нравственности собираются с себе подобными, и пусть духовно зачатые собираются вместе и следуют тому, что начертано в Господнем Слове для их назидания. Но если они этим пренебрегают, пусть упрек по поводу неблагоприятных последствий не будет в адрес Главы Церкви или верных апостолов, которые ясно изложили правильный путь и продемонстрировали его на примере собственного поведения.

Это не означает, что посторонним следует запрещать посещать собрания Церкви, если им достаточно интересно приходить, “видеть ваше благоустройство” и получать благословение от вашего святого общения, призывов к добрым [312] делам и любви, толкований божественного Слова обетования и т.д. Апостол излагает это очень ясно в 1 Кор. 14: 24. Мы хотим сказать, что “встречаться друг с другом” (Сл. Жизни) не означает встречу неверующих, где постоянно предпринимаются усилия сокрушать сердца грешников. Грешник должен свободно приходить, но его следует оставить в покое – пусть он видит порядок и любовь, господствующие среди Господних посвященных, чтобы при том, что он понимает только частично, он мог получить упрек за свои грехи, видя дух святости и чистоты в Церкви, и мог убедиться в своих доктринальных заблуждениях созерцая порядок и симметрию истины, господствующей среди Господнего народа. (Сравните 1 Кор. 14: 23-26).
Это ведет нас к рассмотрению того, каков общий

ХАРАКТЕР СОБРАНИЙ

Господнего народа. Обращаем, во-первых, внимание на то, что в данном вопросе, как и в других, Господний народ лишен каких-либо железных законов и правил – свободен приспосабливаться к изменяющимся условиям времен и стран, свободен в использовании духа здравомыслия, свободен искать мудрость свыше и проявлять ту меру подобия характера Господа, какую он обрел под требованиями Закона Любви. Закон Любви непременно будет настаивать на сдержанности ко всяким инновациям или изменениям по сравнению с обычаями ранней Церкви; он обязательно поколеблется делать радикальные изменения, разве что убедится в их необходимости, и даже тогда постарается строго держаться духа всякого увещевания, совета и обычая ранней Церкви.

В ранней Церкви мы имеем пример апостолов – особых учителей. Мы имеем пример старейшин, занятых в пастырском труде, евангельском труде, в проповедовании, то есть в публичном изложении. На основе одной иллюстрации, подробно изложенной в 1 Коринфянам, 14 глава, можно судить о том, что апостолы воодушевляли каждого члена Церкви возгревать всякий имеющийся талант и дар, чтобы прославлять Господа и служить братьям – развиваясь самому и [313] становясь сильным в Господе и в Истине, а также помогая другим и получая помощь взамен. Сегодня этому примеру обычного собрания Церкви апостольских дней невозможно следовать целиком и в подробностях, так как в то время имелись особые “дары Духа”, временно данные ранней Церкви для переубеждения посторонних и для собственного ободрения – когда без этих даров никому невозможно было созидаться или получать пользу. Тем не менее, из этого давнего обычая, одобренного апостолом, мы можем почерпнуть некоторые ценные и полезные уроки, которыми могут воспользоваться маленькие общины Господнего народа везде, зависимо от обстоятельств.

Главный урок – это урок взаимопомощи, “назидания себя на святейшей вере”. Не было такого обычая, чтобы один или даже несколько старейшин проповедовали регулярно, или чтобы они осуществляли или пытались осуществлять все созидание или поучение. Обычай был таков, что каждый член делал свою часть, тогда как удел старейшин был более значимым исходя из их способностей и даров. На наш взгляд, это очень хороший порядок, и он приносит благословение не только слушающим, но и всем участвующим. Кто не знает, что даже самый слабый оратор или самый необразованный может, если его сердце полно любви к Господу и преданности Ему, предложить мысли, которые будут драгоценными для всех слушающих? Вид собраний, описанный здесь апостолом, вероятно, был образцом большинства собраний, проводимых Церковью. Запись свидетельствует о том, что это было смешанное собрание, в котором, если применить эту запись к нынешнему времени, один мог поучать, другой – толковать, еще другой мог говорить молитву, иной – предлагать гимн, еще иной – читать стихи, выражающие его собственные чувства и переживания, связанные с темой собрания. Еще иной мог цитировать библейские стихи, относящиеся к обсуждаемой теме, отчего Господь мог употребить каждого и всех членов Церкви для взаимного поучения, взаимного назидания.

Мы не думаем, что в ранней Церкви никогда не было проповедей. Наоборот, мы находим, что куда бы [314] не следовали апостолы, они везде считались чрезвычайно умелыми толкователями Слова Бога, которым, очевидно, предстояло находиться в данной местности лишь короткое время, поэтому во время их пребывания, судя по всему, почти все публичные проповеди говорили они, хотя, наверное, проводились также другие собрания общего характера, открытые для всех. Той же практике апостольского проповедования следовали и другие, которые не были апостолами, как, например, Варнава, Тимофей, Аполлос, Тит и др. Той же свободой пользовались также некоторые, злоупотреблявшие ею и задействовавшие значительное влияние ко злу – Именей, Филит и др.

Где Господь не давал никакого четкого закона, нам или другим не полагается его устанавливать. Однако мы предлагаем некоторые советы, поскольку есть определенные духовные потребности Церкви, которые следует учитывать:

(1) Есть необходимость в наставлении – прежде всего в чисто пророческих вопросах, а также в моральных учениях и в развитии христианских благодетелей.

(2) Ввиду наличия тех или иных различных способов словесных высказываний, той или иной слабости ума и различного уровня духовного восприятия – как между младенцами во Христе, так и между более зрелыми в знании и благодати, – советуем воспользоваться возможностями, при которых каждый будет воодушевлен высказать свое понимание вещей, которое он постиг, читая или слушая, с тем, чтобы в случае, если его понимание этих вещей имеет изъяны, его можно было исправить высказываниями других по этому поводу.

(3) Частыми должны быть собрания, на которых любому была бы предоставлена достаточно полная возможность изложить то, что, на его взгляд, является другим видением истины, чем общепринятое и одобренное Экклесией.

(4) Кроме служений воздания хвалы, проводимых на всех собраниях Господнего народа, полезно, как показывает опыт, чтобы каждый, слушая своих братьев, высказывал своими устами преданность Господу в виде свидетельства или молитвы.

[315]
ДОКТРИНА ПО-ПРЕЖНЕМУ НЕОБХОДИМА

По поводу первого предложения: Мы живем в такое время, когда над доктринами в целом глумятся и когда довольно многие утверждают, что доктрина и вера не имеют никакой ценности по сравнению с делами и нравственностью. Мы не можем согласиться с этим, так как считаем это полностью противоречащим божественному Слову, в котором вера стоит на первом месте, а дела – на втором. Господь принимает нашу веру и по нашей вере наградит нас, хотя, строго говоря, будет рассчитывать на то, что хорошая вера принесет столько хороших плодов, сколько их позволят принести слабости земного сосуда. Такое правило веры изложено везде в Священном Писании. “Без веры угодить Богу невозможно”. “Сия есть победа, победившая мир, вера наша” (Евр. 11: 6; 1 Иоан. 5: 4). Собственно говоря, никто не может быть победителем, если он не воспитывает веру в Бога и Его обещания, а для того, чтобы воспитывать веру в обещания Бога, он должен понимать их. Такого рода возможность и способность становиться сильнее в вере будет зависеть от его понимания божественного плана веков и связанных с ним чрезвычайно великих и драгоценных обещаний. Поэтому доктрина (наставление) важна не только для знания, которое Божий народ должен иметь и ценить превыше знания, которое мир имеет о Боге, но и по причине влияния, которое это знание будет осуществлять на все надежды, стремления и поведение. “Всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя” (1 Иоан. 3: 3), – вот библейское утверждение, полностью совпадающее с вышеприведенными высказываниями. Тот, кто стремится очистить себя, свое поведение, должен, чтобы достичь успеха, начать (как это делает Священное Писание) с сердца и должен двигаться вперед, используя для очищения вдохновенные обещания. А это подразумевает знание учений Христа.

Для нас, однако, важно четко разделить, размежевать учения Христа и учения человеческие. Учения Христа – это учения, которые Он Сам и Его вдохновенные апостолы изложили нам в [316] Новом Завете. Учения человеческие представлены вероучениями людей, и многие из них глубоко и серьезно расходятся с учениями Господа. К тому же все они находятся в разногласии друг с другом. Далее, совсем недостаточно, что мы однажды познали учения, ведь, по словам апостола, мы приняли сокровища Божьей благодати в слабые земные сосуды, которые имеют сильную течь. Поэтому, если мы перестанем получать, то перестанем иметь. Вот почему нам необходимо иметь “заповедь на заповедь, правило на правило” и постоянно возобновлять и повторять изучение нами божественного плана веков, используя всевозможные учебники и пособия, предоставляемые божественным провидением, и стремясь, по возможности, внимать апостольскому наставлению быть “не слушателями забывчивыми, но исполнителями дела”, “исполнителями Слова” (Иак. 1: 22-25).

Наше второе предложение является предложением, которое вначале, возможно, нельзя оценить полностью. Многие, если не все, склонны думать, что лишь умеющие излагать истину наиболее ясно, наиболее грамотно, наиболее точно должны быть теми, кто ее говорит, и что другие должны молчать, слушать и учиться. Эта мысль во многих отношениях верна. Мы не говорим, что кого-то следует ставить учителем (или думать, что он учитель, или воспринимать его слова в качестве наставления), если он не способен давать наставления и не имеет ясного видения божественного плана. Но есть большая разница между тем, чтобы ставить таких учить – как в случае старейшин, – и проведением собрания, в котором все члены Нового Творения будут иметь возможность кратко высказаться или задать вопросы, понимая, что их вопросы, колебания или высказывания не воспринимаются Церковью как взгляды всей общины. Возможно, на таких собраниях ошибочные понятия будут представлены в виде вопросов – не с намерением учить и не с целью навязывать их, а с намерением критически их рассмотреть. Однако остерегайтесь нарушать совесть попытками защитить заблуждение. На такой порядок возможно согласие лишь в присутствии кого-нибудь [317] развитого в Истине и способного дать библейское доказательство своей веры, а также показать путь Господа более совершенно. Спрашивается: Какая польза может быть от такого порядка? Отвечаем, что пользу нам нередко удалось увидеть лишь на примере. Часто трудно, а иногда даже невозможно, изложить предмет самым простым и непосредственным образом. Невозможно также, чтобы каждый ум, даже самый искренний, воспринял предмет на основании одной и той же иллюстрации с одинаковой ясностью. Отсюда важность вопросов и разнообразия изложения той же истины, как показано в притчах нашего Господа, представляющих предмет с разных точек зрения и предлагающих более полное и гармоничное видение целого. Мы заметили также, что невнятное и несколько путанное изложение истины может, временами, получить доступ к тем умам, в которых более здравое и логичное представление потерпело неудачу – когда некомпетентность говорящего некоторым образом отвечает более низкому уровню мышления и суждения слушающего. Мы должны радоваться, если Евангелие проповедуется и находит приют в изголодавшихся сердцах, посредством кого бы это ни было, ведь, как поясняет апостол, “одни по любопрению проповедуют Христа... или по тщеславию”. Мы можем только радоваться, когда некоторые приходят к правильному познанию Господа, хотя и вынуждены сильно сожалеть о неверных мотивах, стоящих за таким проповедованием, или, как в другом случае, о несовершенстве такого проповедования. Мы любим Господа, Истину и братьев и хотим служить им, поэтому мы должны радоваться всему, что приносит желаемые результаты, и так направлять наши усилия, чтобы не мешать тому, что мы признаем как факт. Это не означает, что непоследовательным и некомпетентным следует давать учить в Церкви или что нам следует вообразить себе, будто лишенное логики изложение наиболее успешно в целом. Совсем наоборот. Однако мы не должны полностью пренебрегать тем, что, на наш взгляд, иногда является путем для благословения того или иного ума и имеет подтверждение использования его ранней Церковью.

А теперь в поддержку нашего третьего предложения: Несмотря на [318] уверенность, что мы знаем истину, для нас, конечно, было бы неразумным закрывать и запирать дверь для вопросов и противоположных высказываний, чтобы полностью исключить все, что ведущий собрание или вся община могли бы считать заблуждением. Лишь одно ограничение должно преобладать вплоть до полного запрета, а именно: собрания Новых Творений предназначены не для рассмотрения светских вопросов, светских учений и философии, а исключительно для изучения божественного откровения. При изучении божественного откровения община должна каждый раз и всегда видеть разницу между основополагающими принципами учений Христа (которые ни один член не может поменять или переделать или дать согласие подвергнуть сомнению) и обсуждениями продвинутых учений, которые должны быть в полном согласии с этими основополагающими принципами. Последние в любое время должны иметь полную, свободную возможность быть выслушанными, и следует проводить собрания, на которых их можно выслушать. Тем не менее, это не означает, что их следует выслушивать снова и снова, и что некоторым следует позволять делать замешательство и нарушать каждое собрание и каждую тему каким-то излюбленным предметом. Пусть этот излюбленный предмет будет внимательно выслушан и внимательно обсужден в удобное время, в присутствии тех, кто хорошо осведомлен в Истине, и если собрание признает его небиблейским, а инициатор таких взглядов не убедится в его небиблейском смысле, пускай он хотя бы воздержится некоторое длительное время от навязывания данного предмета вниманию Церкви – возможно год, – пока не сможет, не нарушая приличия, попросить выслушать вопрос повторно, на что может получить согласие или отказ, поскольку собрание должно решить стоит ли слушать и обсуждать данный вопрос.

Мы лишь напоминаем, что если не будет найдено такого рода решение, могут возникнуть две опасности: первое, опасность попасть в положение, которое, как видим, преобладает сегодня в номинальных церквях христианства, при котором невозможно достучаться до их ушей посредством регулярных церковных собраний, так как всякий возможный доступ заботливо охраняется. Другая опасность в том, что кто-то, имея [319] определенную теорию, являющуюся, по его мнению, истиной (невзирая на то, какой ложной и противоречивой она может быть), никогда не успокоится, пока та не будет внимательно выслушана, а будет постоянно навязывать эту тему. В то же время, внимательно выслушанный – даже если он не убедился в ошибочности своего аргумента, – он будет разоружен относительно дальнейшего навязывания предмета тем, кто его уже выслушал и отверг его взгляды.

Наше четвертое предложение: Возрастание в знании весьма чревато потерей набожности – каким бы странным это не казалось. Оказывается, наши возможности столь малы, а время для вопросов, касающихся религии, столь ограничено, что если внимание активно направить в одно русло, это, соответственно, приведет к застою в других направлениях. Христианин не должен состоять только из головы без сердца, или только из сердца без головы. “Дух здравомыслия” ведет нас к тому, чтобы развивать все плоды и благодати, которые позволяют сформировать и довести до совершенства характер. Тенденция же наших дней во всем направлена в противоположную сторону – к специализации. Один рабочий делает ту работу, другой – эту, и сегодня весьма немногие разбираются в производстве так же полностью, как в былые времена. Новое Творение обязано противиться такой тенденции и, соответственно, обязано “ходить прямо своими ногами”, чтобы, развивая один элемент благодати, не оказаться в опасности вследствие недостатка должного использования другой данной Богом способности или привилегии.

Развитая в той или иной мере черта преданности обнаруживается во всем человечестве. Такого рода свойства ума именуются преклонением и духовностью, и для помощи они задействуют совесть, надежды, настрой и т.д. Если ими пренебречь, то в результате интерес к Истине и любовь к ней ослабнут. Вместо того, чтобы наши сердца были ведены к Господу с большим признанием Его любви, большим желанием почитать Его, угождать и служить Ему, мы обнаружим, что низменные чувства будут все более склоняться к отрицанию, занимая место более возвышенных, отчего разбор все чаще будет проходить в виде умозрений, к которым прибавится воинственность, стремление разрушать, тщеславие, споры и хвастовство. Таким образом, [320] Новому Творению необходимо принимать участие не только в той части каждого собрания, которая определена для благодарения, молитвы и восхваления, но, верим, оно нуждается дополнительно в особом благодарственном собрании раз в неделю, участие в котором должно быть возможностью свидетельствовать о христианской жизни – не по известному обычаю возвращаться на год, на двадцать или больше лет назад и рассказывать о первоначальном обращении и т.п., а свидетельствовать о самом последнем, особо говоря о состоянии сердца в данный момент, а также на протяжении недели со времени последнего собрания такого рода. Такие свежие свидетельства оказываются полезными для слушающих, время от времени ободряя их припоминанием о радостных переживаниях, а иногда утешая рассказами об испытаниях, трудностях, неприятностях и т.д., ведь тогда они понимают, что они не одиноки в таких трудных испытаниях, а временами и в неудачах.

Вот так все способны полнее познать смысл слов апостола: “Огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного” (1 Пет. 4: 12). Они понимают, что весь Господний народ имеет испытания и трудности, и каждый учится в этом симпатизировать другому. По мере возрастания взаимной симпатии возрастает дух услужливости и дух любви – святой Дух. На таких недельных собраниях с пользой можно взять тему, предложенную на предыдущем воскресном собрании. Эта тема, будучи перед глазами собрания, должна вдохновлять каждого на то, чтобы обращать внимание на происходящее в жизни и принимать его на заметку – прежде всего с учетом особенной темы этой недели. Разумеется, каждый христианин имеет предостаточно возможностей еженедельно запоминать разносторонние уроки и опыт жизни, однако большинство бездумно и беззаботно позволяет этим ценным урокам проходить незамеченными и учится главным образом на примере более значимых и более горьких жизненных трудностей всему тому, что лучше было бы выучить, внимательно присматриваясь к ежедневному поведению Господа с ними посредством Его провидения.

[321] Для примера: Предположим, что темой недели был “Мир Божий” из стиха “Мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет [оберегает] сердца ваши” (Фил. 4: 7). Каждый из братьев должен обращать внимание в течение недели на то, до какой степени этот стих получает свое исполнение в его собственном случае, и какие вещи предположительно нарушают этот господствующий мир и препятствуют ему, внося беспокойство и недовольство. Такой опыт и уроки, извлекаемые из него, поведанные более умудренными, а также менее искушенными (мужчинами и женщинами), не только обратят внимание друг друга на собственный опыт предыдущих дней недели, но и в последующих днях дополнят этот опыт уроками и опытом других, тем самым расширяя их симпатии и позволяя еще больше видеть красоту покоя по сравнению со склоками – блаженный Божий мир в сердце и то, как этот мир возможен даже тогда, когда вокруг смятение и замешательство – беспокойные условия, над которыми мы не имеем никакой власти. Благодарственный характер этих собраний лишь придаст им полезности. Кто наиболее остро ощущает собственные недостатки и наиболее ревностно стремится возрастать в благодатях Духа, будет также самым ревностным в своей преданности Господу, в своих желаниях угодить Ему и в большей мере быть причастником Его святого Духа.*

---------------------
*Собрания, характер которых здесь описан, проводятся в различных местах и хорошо подходят для маленьких групп, из которых они состоят.
--------------------

На этих собраниях, как и на всяких других, становится понятным, что наибольшего можно достичь лишь путем сохранения порядка, но не до такой степени, чтобы погубить жизнь и свободу собрания, а в должной мере стремясь наилучшим образом сохранить его свободу, без анархии или беспорядка, но под мудрыми, полными любви и добродушия ограничениями. Например, характер собрания должен быть понятен заранее, а обязанность ведущего – проводить его, употребляя разумную и полную любви снисходительность, чтобы достичь конкретной, обусловленной цели. Следует понимать, что это не общие собрания вопросов и не [322] собрания для дискуссий или проповеди. Для этого проводятся другие собрания, на которые приглашены желающие посетить их. А эти собрания носят ограниченный характер. Чтобы удерживать собрание в должном русле, чтобы избегать взаимных обсуждений или обращений друг к другу, ведущий – избранный представлять всех – должен быть единственным отвечающим или порицающим других, да и то лишь тогда, когда это необходимо. Ему вменяется обязанность следить за тем, чтобы некоторые свидетельства не были слишком пространными, а, значит, утомляющими других и препятствующими им воспользоваться возможностью, и чтобы собрание не длилось свыше разумного, обусловленного времени. Все это, будучи поручено ведущему, подразумевает, что он должен быть старейшиной в Церкви. Новичок без достаточного опыта будет склонен, даже из наилучших побуждений, быть или слишком нерешительным или слишком строгим в применении правил для такого случая, и он может испортить собрание слишком большой снисходительностью или оскорбить почтенного брата или сестру неумело сделанным замечанием и применением установленных правил. Более того, проводящий такое собрание должен быть старейшиной или хотя бы способным занимать положение старейшины в Церкви, чтобы он имел достаточно знания Слова и опыта в благодати и способности учить с целью преподавать слова утешения, мудрости или полезного совета в ответ на те или иные представленные свидетельства. Ведь “как хорошо слово вовремя” – насколько оно полезнее целой проповеди при других обстоятельствах (Притч. 15: 23).

Хотя в сказанном мы обратили внимание на различные интересы, какие следует учитывать в собраниях, однако дали подробное описание лишь последнему – которое, кстати, мы считаем одним из самых важных собраний, наиболее полезных для духовного роста. А сейчас коротко посмотрим на то, какой порядок был бы хорош для других собраний. Они отличались бы в зависимости от обстоятельств, условий и числа собравшихся – Экклесии, тела. Если это число – около пятидесяти, и если некоторые из этого числа особо одарены для публичного проповедования и [323] ясного изложения Истины, советуем делать одно служение в неделю в виде проповеди, что было бы, в целом, на пользу – особенно если на такое собрание удалось бы пригласить друзей, соседей или других. Но если по Господнему провидению никто из общества особо не квалифицирован говорить связную, логичную, рассудительную проповедь на определенную библейскую тему, мы считаем, что такую форму собрания лучше не проводить, или же это время лучше распределить между несколькими, обладающими некоторой способностью излагать предмет из Священного Писания связно, публичным образом, когда тема остается той же, но братья ведут ее по очереди. Или такие старейшины могут чередоваться – один в это воскресенье, другой – в следующее и т.д., или два – в это воскресенье, два – в следующее и т.д. Кажется, что наилучше интересы всей Церкви удается сохранить, если выдвигать всех братьев и предоставлять им возможности в зависимости от их способности, всегда учитывая, что покорность и ясность видения Истины, а не напыщенность и ораторство, являются первейшей необходимостью.

Однако самым важным собранием, на наш взгляд, и самым полезным после благодарственного собрания, описанного вначале, является собрание, в котором все общество верующих принимает участие под председательством то одного ведущего, то – другого. На таких собраниях можно избрать для обсуждения тему или стих Священного Писания. Проводящий собрание, просмотрев вопрос заранее, должен быть наделен правом распределить его между ведущими братьями, если возможно, назначая полагающуюся им часть на неделю раньше, чтобы они могли прийти на собрание приготовленные высказать предложения, каждый по существу своей части темы. Для главных участников обсуждения предмета (возможно двоих, а возможно и полдюжины или больше – в зависимости от числа компетентных лиц, численности собрания, а также важности темы) будет очень полезна Верианская Библия (Berean Bible) со ссылками на Исследование Писаний, Репринты и Тематические Указатели (Topical Index). Пускай они изложат вопрос своими словами или найдут конкретные выдержки из Исследования Писания, Репринтов и т.д., непосредственно по сути, которые [324] смогут прочитать, сопровождая их соответствующими устными замечаниями.

Когда собрание открыто возданием хвалы и молитвой, председательствующий может пригласить к рассмотрению тем в условленном для них порядке, и после того, как каждый назначенный выступающий представит собственные изыскания на свою часть предмета, ее следует открыть всему собранию для вопросов и высказываний, находящихся в согласии или в противоречии с тем, что уже было представлено ведущим выступающим на данную тему. Если собрание не склонно к обсуждению, и его необходимо к этому подтолкнуть, председательствующий должен это сделать умелыми вопросами. Председательствующий должен обращаться лишь к выступающим, стремясь дать ответ на их объяснения или согласовать их, хотя, понятно, он может обратиться к любому выступающему за дальнейшими объяснениями его позиции или соображений. Все выступающие должны обращать свои замечания к председательствующему и никогда друг к другу, чем можно избежать личных выпадов и пререканий. Председательствующий не должен брать на себя другой роли в дискуссии, кроме вышеупомянутой, однако должен уметь в завершение свести воедино различные выводы, коротко суммируя весь предмет с собственной точки зрения до того, как эта часть завершится возданием хвалы и благодарения.

Желательно рассмотреть каждый пункт, отчего весь предмет будет достаточно обсужден и исследован, чтобы все хорошо его поняли. В случае более трудных предметов председательствующему было бы лучше самому подытожить и представить свое видение при завершении изучения каждой темы. Мы не знаем лучшего вида собраний, чем этот, для целостного изучения божественного Слова. Как правило, мы считаем его более полезным для большинства собраний Господнего народа, чем регулярные проповеди.

Собрание такого рода содержит все черты, заключенные в предыдущих предложениях 1, 2 и 3. Что касается первого, то те, кому определена ведущая роль, имеют полную возможность продемонстрировать способности, какими они обладают. Относительно второго пункта, все имеют [325] возможность принимать участие, задавать вопросы, давать предложения и т.д. на некоторые темы после каждого из ведущих выступающих. Относительно третьего пункта, то он также обеспечивается таким собранием, потому что темы на каждую неделю желательно выбирать всем собранием, а не ведущим, к тому же хотя бы за неделю до обсуждения.

Каждый посещающий такое собрание должен иметь привилегию предложить свой вопрос или тему, а дух любви, симпатии, помощи и здравомыслия, наполняющий всех, обязан быть таким, чтобы все подходящие темы могли быть внимательно выслушаны. В случае особой просьбы по поводу темы, предположительно противоречащей общим взглядам собрания, однако в согласии с основополагающими принципами Евангелия, лицо, желающее обсудить этот предмет, должно получить достаточное время для его представления и должно быть в этом случае главным выступающим, при этом его время желательно ограничить, скажем, до тридцати минут или больше (меньше), зависимо от важности темы и заинтересованности в ней собрания. После изложения вопроса его следует открыть для обсуждения другими из собрания, при этом предлагающему вопрос следует дать несколько минут впоследствии для краткого ответа на любые возражения, высказанные другими, а председательствующий должен сказать заключительное слово в конце собрания.

Еще один вид собрания, оказавшийся очень полезным при изучении Слова, известен как “Верианский кружок для изучения Библии”. Это не просто кружок для чтения, а систематическое изучение божественного плана на всех его этапах, проводимое пункт за пунктом. Несколько томов Исследования Писания, рассматривающих эти вопросы по сути, в связном и последовательном порядке, составляют (вместе с Библией) учебники для таких исследований Библии. Но чтобы это оказалось для пользы собраний, необходимо, чтобы ведущий и собрание четко различали между чтением и исследованием. Что касается чтения, все наши дорогие друзья могут [326] столь же успешно и даже лучше читать себе дома. Цель этих исследований в том, чтобы охватить определенную часть каждой темы в том виде, в каком она представлена в одном или больше абзацах, и обсудить ее полностью между собой, приводя на мысль сопутствующие отрывки из Священного Писания и т.д., полностью проанализировав вопрос и, если возможно, предоставив каждому члену собрания возможность высказать свое мнение по поводу конкретного рассматриваемого предмета и переходя затем к следующей теме. Некоторым их этих Верианских Кружков потребовался год или два для изучения отдельного тома Исследования Писания, к тому же с большим интересом и пользой.*

-------------------
*Такого рода собрания проводятся в различных местах в вечернее время, так как это наиболее удобно для друзей, посещающих каждое из них. Их проводят различные братья-старейшины.
-------------------

“ВСЯКИЙ [ПОСТУПАЙ] ПО УДОСТОВЕРЕНИЮ СВОЕГО УМА”
–Рим. 14: 5–

Всякому последовательному уму доставляет удовольствие прийти, по возможности, к выводу по каждому пункту истины, и к этому, по словам апостола, должен стремиться каждый член Церкви – “для своего ума”. Распространенная ошибка, однако, состоит в том, чтобы пытаться применить это хорошее (в личном отношении) правило к Церкви или к собранию верианского исследования – пытаться вынудить всех прийти исключительно к тем же выводам относительно значения Господнего Слова. Похвально желание, чтобы все могли “видеть своими глазами”, однако нелогично надеяться на это, когда нам известно, что все утратили совершенство не только тела, но и ума, и что эти отклонения существуют в разных направлениях – как это заметно на примере разной формы головы тех или иных собравшихся. Разные виды и разная степень образования также являются важными факторами, содействующими или препятствующими единству взглядов.
Но разве апостол не дает понять, что все мы должны иметь единомыслие, что все мы будем научены Богом, отчего будем иметь дух здравого ума, и что мы должны надеяться возрастать в благодати и знании, назидая друг друга на святейшей вере?

[327] Да, все это так, но из этого не следует, что все это будет достигнуто на одном собрании. Господний народ не только имеет по-разному развитые головы, а также различный опыт или образование, но, вдобавок, имеет различный возраст как Новые Творения – младенцы, подростки, взрослые. Поэтому нас не должно удивлять, если некоторые соображают медленнее других и, следовательно, медленнее приходят к полному убеждению в своем уме относительно некоторых “глубин Божьих”. Они обязаны усвоить фундаментальные вещи – что все были грешными; что Иисус Христос, наш Вождь, искупил нас Своей жертвой, которая завершилась на Голгофе; что мы находимся ныне в школе Христа, чтобы учиться и быть пригодными для Царства и его службы; что никто не поступает в эту Школу, если он не посвятил полностью все, что у него есть, для Господа. Это все должны понимать и всегда и полностью с этим соглашаться, иначе мы не могли бы признать их даже братьями-младенцами в Новом Творении. Но все мы нуждаемся в терпении друг к другу и снисходительности к особенностям других. За этим должна стоять любовь, умножающая всякую благодать Духа по мере того, как мы все больше приближаемся к его полноте.

Если так, то все вопросы, все ответы, все замечания в собрании, в котором несколько участников, должны быть обращены ко всем присутствующим (а не к кому-то лично или к нескольким) и, естественно, должны быть адресованы председательствующему, который представляет всех, разве что председательствующий посчитает нужным попросить говорящего повернуться лицом к аудитории и обратиться к ней непосредственно. Так вот, высказав свое собственное мнение, каждый должен молча выслушать мнения других и не думать, будто он призван полемизировать или высказывать повторно свою уже изложенную позицию. Воспользовавшись своей возможностью, каждый должен доверить Господу руководить, учить и показывать истину, и не должен упорствовать, чтобы все обязательно понимали каждый пункт так, как он понимает или даже как понимает большинство. “В важном – единство; во второстепенном – благоразумие”, – вот правильный принцип, которому необходимо следовать.

Мы, конечно, согласны, что важен каждый пункт истины и малейшая частица заблуждения вредит, и что Господний народ должен молиться и стремиться к единству [328] знания, но мы не должны надеяться достичь этого силой. Важно единство духа в основополагающих принципах истины, и где его поддерживают, можем быть уверены, что наш Господь будет направлять всех, кто им обладает, ко всякой истине, которую считает своевременной и необходимой. Вот почему поводыри Господнего стада нуждаются в особой мудрости, любви, а также силе характера и ясном видении Истины, чтобы в завершение каждого собрания ведущий мог суммировать доказательства Священного Писания и предоставить всякий ум их благословенному влиянию, высказываясь ясно, однозначно и с любовью, но никогда догматически, за исключением фундаментальных принципов.

СЛУЖЕНИЕ НА ПОХОРОНАХ

В случае похорон, когда среди присутствующих друзей, так или иначе, царит возвышенный настрой, когда рядом холодное и бездыханное тело, раненные сердца, плачущие глаза, траурные вуали и т.д., все способствует внушению единого общего убеждения, что смерть – это не друг человека, а его враг. Такие обстоятельства, признаем, весьма благоприятны для представления Истины, и этим следует воспользоваться. Многие из тех, кто ныне интересуется Настоящей Истиной, получили свое первое ясное представление о ней из похоронной проповеди. Кроме того, в таких случаях приходят и слушают те, кто слишком предвзят, слишком боязлив, чтобы воспротивиться желаниям своих друзей и пойти посетить то или иное регулярное служение Истине. Поэтому мы советуем использовать такого рода возможности настолько эффективно, насколько позволят обстоятельства. Если умерший был верующим, а его семья ему противилась, ему следовало обратиться с предсмертной просьбой, чтобы кто-то, представляющий Истину, обратился к скорбящим по случаю его похорон. Если умерший – ребенок, а оба родителя пребывают в Истине, то в данном случае не должно быть никаких вопросов; но если только один из них относился благосклонно, а другой противился, то ответственность при этом будет ложиться на отца, хотя супруга будет иметь полное право высказать мужу свое мнение по данному поводу, а он обязан дать на ее предложения рассудительный [329] ответ – не уклоняясь при этом от своей ответственности перед Богом как глава семьи.

Во многих маленьких общинах есть братья, вполне способные сказать интересную и полезную проповедь, подходящую для случая, без каких-либо советов от нас или кого-то другого. Однако в большинстве маленьких групп посвященных отсутствует особый талант для такой проповеди, поэтому мы предлагаем некоторые советы относительно уместного способа проведения таких служений. Желательно, чтобы брат, совершающий служение, не был ближайшим родственником усопшего, но если нет никого, кроме ближайшего родственника, то ничего неуместного не было бы в том, чтобы сын или муж, или отец провел служение. Если он недостаточно умел в публичном проповедовании и недостаточно ознакомлен с темой, для него, возможно, будет лучше воспользоваться для конкретного случая представленными ниже предложениями – написав их на бумаге, с которой он сможет прочитать их собравшимся друзьям. Писать следует очень разборчиво, рукой или на печатной машинке, и следует прочитать несколько раз вслух, прежде чем попробовать сказать это публично, чтобы проповедь, по возможности, была ровной, выразительной и понятной. Считаем, что если не найдется подходящего для такого случая брата, то вполне уместно, чтобы это прочитала сестра – одев при этом какой-то головной убор.

Предлагаем следующее изложение для проведения служения и обращения на похоронах брата в Господе:

(1) Вначале служения спеть несколько подходящих гимнов, имеющих довольно медленный мотив – “Благодатная скала”, “Ближе, Господь к Тебе”, “Среди скорбей веди”, “Мы уснем, но не навеки” или др.

(2) Если кто-то из семьи посещает церкви тех или иных вероисповеданий, и хочет, чтобы их служителю передать некоторую часть служения, то наиболее подходящим для него было бы прочитать несколько стихов из Священного Писания о [330] воскресении или предложить помолиться, или то и другое. Если такая просьба отсутствует, пропускаем пункт (2) и переходим от пункта (1) к пункту (3).

(3) ПРЕДЛАГАЕМЫЙ ОБРАЗЕЦ ПРОПОВЕДИ НА ПОХОРОНАХ

Дорогие друзья. Мы собрались здесь, чтобы принести дань уважения памяти нашего друга и Брата, чьи бренные останки мы собираемся предать могиле: прах – праху, землю – земле. Невзирая на факт, что на земле нет ничего обычнее смерти и сопутствующих ей недугов, боли и воздыхания, нам, разумным созданиям, невозможно привыкнуть к столь болезненному расторжению уз дружбы, любви, дома, братолюбия. Как бы не исцелять раны, это все равно больно – даже если, как говорит апостол, мы, христиане, “не скорбим, как прочие, не имеющие надежды”. А что может быть более подходящим сегодня, чем поговорить об этой доброй надежде, представленной нам в Евангелие как бальзам из Галаада, способный, как ничто другое, исцелить земные печали.

Но еще до того, как поговорить о надежде, данной нам в Евангелие, – надежде воскресения из мертвых, надежде будущей жизни в более счастливых условиях, чем нынешние, – мы неминуемо натолкнемся на вопрос: Почему мы нуждаемся в такой надежде? Не лучше ли было уберечь нас от смерти, чем давать надежду воскресения из мертвых? Почему Бог позволяет нам жить лишь несколько коротких дней или лет, полных скорби? Почему смерть косит нас как увядшую траву? Почему рвутся сердечные узы, а дома и семьи приходят в упадок через великого неприятеля нашего рода – смерть, – которая за прошлые шесть тысяч лет погубила, как подсчитано, свыше пятидесяти миллиардов людей, наших братьев по плоти – детей Адама? Для мыслящего ума нет более интересного вопроса, чем этот.

Неверие говорит нам, что мы, являясь наивысшей формой животных, родились, живем и умираем, как все [331] животные, и для нас не предвидится никакой будущей жизни. Содрогаясь от такой мысли, и будучи неспособными доказать обратное с помощью какого-нибудь собственного опыта, мы, как дети Бога, услышали от нашего Небесного Отца слова, “благовествующие мир через Иисуса Христа”, нашего Господа. Послание мира, которое наш дорогой Искупитель дает нам как Своим последователям, вовсе не отрицает существующие факты и не говорит, что нет боли, скорби, смерти, а наоборот, говорит: “Я есмь воскресение и жизнь”. Затем Он снова говорит нам, что “все, находящиеся в гробах, услышат глас [Его] и выйдут”. О, как сладостен для нас этот голос, противоречащий неверию! Он приносит надежду, а надежда приносит покой по мере того, как мы учимся познавать Отца и доверять Ему, а также его Сыну, слова Которого мы услышали и Который проводит в жизнь милостивые планы Отца.

Но если Господь таким образом определил воскресение и если послание воскресения несет мир, покой и надежду, разве не стоит все таки спросить: Почему Бог сперва отдает человека на погибель и затем, посредством воскресения, говорит человечеству словами Псалмопевца (Пс. 89: 4): “Возвратитесь, сыны человеческие”? Почему бы не оставить их в живых? Почему бы не воспрепятствовать печали, боли и смерти? Мы отвечаем, что Священное Писание, и только Священное Писание, дает нам объяснение нынешних условий, и ничто иное не проливает ни малейший свет на этот предмет. Оно свидетельствует о том, что Бог вначале создал наш род совершенным, полноценным, по Своему образу и подобию, и что, вследствие неповиновения, наши прародители утратили это величественное положение – попали под наказание за грех, каковым является смерть, и это наказание за грех, вынесенное отцу Адаму, охватило естественным образом весь его род. Поступательное движение греха возрастало с каждым поколением людей и этим ускорило болезни, боль и смерть.

Нас всех неправильно учили, что расплатой, проклятием, наказанием за грех Адама должны быть вечные мучения; что мы и все человечество унаследовали это неописуемое наказание как результат первоначального греха; и что лишь ставшие [332] последователями Иисуса, посвященные святые, спасутся от этих вечных мучений. Но мы, дорогие друзья, обнаруживаем, что Божье Слово не поддерживает столь бессмысленный, несправедливый и немилосердный план: Священное Писание, наоборот, совершенно ясно утверждает, что расплата за грех – смерть, что вечная жизнь – дар Божий, и что никто не может получить этот дар за исключением тех, кто жизненно приобщился к дорогому Божьему Сыну. Итак, поскольку нечестивым не будет дарована вечная жизнь, то они не могли претерпевать вечные страдания. Библейское утверждение является очень ясным и разумным: “Господь... всех нечестивых истребит” (Пс. 144: 20).

Обратите внимание на то, как ясно об этом было сказано отцу Адаму, когда он был поставлен на испытание. Именно тогда и там мы, прежде всего, должны искать высказывание нашего Небесного Отца о том, каково будет возмездие Его праведного гнева. Сказано, что Господь щедро позаботился для наших первых родителей о разных плодовых деревьях Рая, дающих жизнь, и попросту испытал их повиновение, запретив есть или даже пробовать, или трогать плоды одного особого дерева. Именно это неповиновение повлекло изгнание из Рая – отлучение от деревьев (рощи) жизни – и, понятно, постепенно принесло с собой условия смерти, преобладающие до сих пор, к тому же в еще большей степени, ведь всем известно, что в среднем человеческая жизнь сегодня намного короче, чем жизнь отца Адама, “дней жизни [которого]... было девятьсот тридцать лет”.

Вот Господние слова, представленные в Книге Бытия: “Ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь”. Этот “день”, как объясняет нам апостол Петр, был днем Господним, о котором он говорит: “Одно то не должно быть сокрыто от вас, возлюбленные, что у Господа один день, как тысяча лет”. В пределах этого “дня” Адам умер, и никто из его потомков никогда не прожил весь тысячелетний день. Господние слова осуждения – после того, как Адам совершил преступление – очень ясно показывают, что у Него не было в мыслях истязать Свои творения, и что проклятие обнаружило себя лишь в уничтожении нынешней жизни и в случайных бедах, сопутствующих состоянию постепенной смерти. [333] Господь произнес следующее проклятие в адрес Адама: “В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься” (Быт. 2: 17; 3: 19; 2 Петр. 3: 8).

Понятно, что огромный повод для радости – осознавать, что ужасное учение о вечных мучениях с их страданиями (не только для наших прародителей, но и для всего их рода, для всех их детей) является ложным учением, пришедшим к нам не из Библии, а из Средневековья. Оно ни в коем смысле слова не находится в Господних словах. Послушаем объяснение апостолом Павлом данного вопроса в полном соответствии с повествованием Бытия. Он говорит (Рим. 5: 12): “Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть [вследствие греха], так и смерть перешла во всех человеков, [потому что] в нем все согрешили”. Что может быть более разумным, определяющим или более удовлетворительным, чем это божественное объяснение смерти: что она является результатом греха; что наш отец Адам, будучи на испытании, потерял все свои права и привилегии через непослушание и вошел под это проклятие болезней и боли, воздыхания, скорби и умирания; что мы без какого-либо испытания (так как бесполезно нас испытывать, поскольку мы унаследовали грешные влечения и слабости) разделяем тот же божественный приговор за грех – смерть, и всем родом постепенно опускаемся в немощи, болезни, боль и скорбь, в могилу?

Такое объяснение устраивает наш ум, истолковывая факт, что младенцы, прожив час, день, неделю или месяц, разделяют боли и процесс смерти в такой же степени, как те, кто живет несколько лет дольше и лично причастен к нарушению законов праведности. “Я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя”, – сказано в Писании по этому поводу. “Все согрешили и лишены славы Божией”.

Но где надежда? Какую помощь найти для столь печального положения вещей? Что можно сделать для тех, кто сегодня страдает, печалится и умирает по всему миру; что можно сделать для пятидесяти миллиардов уже сошедших в темницу [334] смерти? Мы отвечаем, что они, конечно же, ничем не могут себе помочь. Шесть тысяч лет человеческих усилий подняться из болезней, боли и смерти доказали полную несостоятельность какой бы то ни было надежды такого рода. Кто проявляет веру, должен это делать, взирая на Господа, Бога нашего спасения. Он предложил спасение, и Библия – это откровение славного плана веков, который Бог осуществляет шаг за шагом. Первым шагом было искупление, уплата наказания, вынесенного нам, – наказания смерти. Оно было заплачено нашим Господом Иисусом, Который, “чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных”. Никто из осужденного рода не мог шагнуть так далеко, чтобы выкупить самого себя. Естественно, из этого следует, – как высказался пророк – что никто “никак не искупит брата своего и не даст Богу выкупа за него”. Но человеческая крайность сделалась для Бога возможностью, и Он послал Иисуса, Который дал за нас Свою нетронутую жизнь – “святую, непричастную злу, отделенную от грешников”, отделенную от умирающего рода. Эту жизнь Бог принимает как соответствующую цену и возмещение за осужденную жизнь отца Адама. Таким образом, она доступна всем нам, детям Адама, потому что мы не были осуждены по нашей вине, а “непослушанием одного человека”. Следовательно, Бог может быть справедливым и может освободить нас через послушание и выкуп, данный через одного, – Иисуса Христа, нашего Господа. О Нем написано, что Он “предал Себя для искупления всех, в свое время свидетельство” (1 Тим. 2: 6).

Переходя дальше, обратим внимание, дорогие друзья, на то, что наш Господь Иисус искупил не только Церковь, но, как ясно высказано в Священном Писании, “Он есть умилостивление за грехи наши [грехи Церкви], и не только за наши, но и за [грехи] всего мира” (1 Иоан. 2: 2). Здесь, спасибо Богу, мы имеем основание для хорошей надежды, которая, как объясняет апостол, позволяет нам не скорбеть как другие, которые не имеют никакой надежды или имеют очень хрупкую, не основывающуюся на однозначных высказываниях Божьего Слова.

Но, скажет кто-то, Иисус умер так давно. Почему, в таком случае, греху и смерти позволено дальше господствовать над человеческим родом и поглощать его? Отвечаем, что Бог медлил посылать [335] эту жертву в течение четырех тысяч лет и по-прежнему медлит посылать благословения, обеспеченные ею, которые окончательно должны прийти и обязательно придут в “свое время” у Бога. Причина задержки, как объясняет Священное Писание, двойная:

Во-первых, в том, чтобы позволить родиться достаточному числу людей, чтобы должным образом наполнить, то есть населить, всю землю, когда она будет приведена к совершенству Едема и будет вся Раем Бога, восстановленным в более значительном и величественном масштабе. Люди в настоящее время обретают определенный опыт греха и смерти и частично учатся очень важному уроку: чрезвычайной греховности греха и его нежелательности. Как только придет Господнее время, которое, верим, недалеко, Он исполнит Свое обещание и установит Свое Царство в мире, которое свяжет сатану, ограничит все власти и влияния, содействующие ныне греху и смерти, и позволит, чтобы знание Господа наполнило всю землю. Вот так Христос будет благословить человеческую семью и поднимать ее, шаг за шагом, к величественному совершенству, в котором она была создана, – по образу Бога, как было показано в отце Адаме. Этот период благословения именуется Тысячелетним Царством, и о нем Господь учил нас молиться: “Да придет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе”. Потребуется весь Тысячелетний день благословения и реституции, чтобы утвердить праведность на прочной основе на земле и испытать мир человечества – убедиться в том, кто из человечества, повинуясь Христу, может считаться достойным вечной жизни, а кто при полном знании, отдав предпочтение греху, будет осужден на Вторую Смерть – на “вечную погибель, от лица Господа и от славы могущества Его”. Эти благословения Тысячелетнего века применимы не только к миллиарду шестистам миллионам живущих на земле, но и к пятидесяти миллиардам ушедших в могилу, большую темницу смерти, из которой наш Господь Иисус позовет их к благоприятным возможностям Царства, как Он говорит: “Имею ключи ада и смерти” (Отк. 1: 18).

[336] Во-вторых, дорогие друзья, Господь медлил давать общие благословения и возможности миру с тех пор, как наш Господь искупил нас, чтобы в течение этого Евангельского века Он мог собрать из человечества, которое Он искупил, “малое стадо”, “избранный” класс, учеников, усердных последователей, святых. Итак, Он ищет “особых людей”, “Царственное Священство”, чтобы они были с Ним в этом Тысячелетнем Царстве – не для того, чтобы участвовать с миром в реституции к земным условиям, какими бы совершенными, величественными и славными они не были, и к желанному Едемскому дому, а для еще большей милости – быть подобными своему Господу, быть духовными существами, причастниками божественной природы, превыше ангелов, начальства и власти, участниками Его славы. Какая замечательная надежда, и как она вдохновляет сердце каждого, кто услышал приглашение и стал учеником, последователем Иисуса, и кто стремится идти по Его стопам, следуя примеру, который Он установил для нас! Каким благословением будет достичь славы, чести и бессмертия, предложенных Церкви в Первом Воскресении! Какая огромная привилегия – раздавать вместе с нашим Господом божественные милости всему стенающему творению и приглашать всякого желающего приходить к воде жизни и пить ее свободно! Да, в то время (в Царстве) Дух и Невеста скажут: “Приди” (ведь в то время уже будет Невеста, так как брак Агнца состоится в конце этого Евангельского века), “и желающий пусть берет воду жизни даром” (Отк. 22: 17). Разве эти два повода не объясняют, почему Бог медлил посылать благословения, когда искупительная жертва на Голгофе была завершена? Воистину мы можем радоваться такой задержке и нашей последующей возможности быть призванными и сделать наше призвание и избрание твердым.

Таково, дорогие друзья, краткое изложение славных надежд, вдохновлявших нашего дорогого брата, память которого мы чтим сегодня. Эти надежды были для его души словно якорь, помогавший ему стоять твердо на стороне Господа и выбирать удел с теми, кто признает Учителя и кто стремится поднимать свой крест ежедневно, чтобы следовать за Ним. Он имел [337] благородные качества, на которые многие из вас, несомненно, обратили внимание; но мы не строим наши надежды и упования относительно него на предположении, будто он был совершенным, а на нашем знании, что Христос Иисус был его совершенным Искупителем, и что он Ему доверял. А кто доверяет Ему, тот никогда не будет посрамлен и окончательно станет победителем. Несомненно, наш дорогой брат имел достойные уважения качества, которые мы все можем копировать, но мы не имеем надобности принимать тот или иной земной образец. Сам Бог дал нам в Своем Сыне славный образец, которому мы все, как и наш дорогой брат, должны стремиться следовать. Мы поступаем правильно, если смотрим не друг на друга, а на эту совершенную копию, Иисуса. Мы поступаем правильно, если упускаем из виду естественные недостатки, какие все человечество имеет в результате грехопадения, и помним, что все они покрыты (в тех, которые являются Господними последователями) одеждой Его праведности, отчего они приняты ”в Возлюбленном”.

Наконец, дорогие друзья, будем учиться лекции немногословия в нынешней жизни. Несмотря на то, что Бог приготовил для человечества большие благословения, мы, которые уже услышали о Его милости и спасении в Иисусе, имеем особые привилегии, особые возможности и, понятно, особую ответственность, связанную с нашим знанием. Как говорит апостол, “всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя так, как Он чист”. Если мы надеемся быть с Господом, делить Его славу и принимать участие в Его деле в будущем, мы знаем, что наши характеры следует преобразовать, наши сердца следует обновить, нам следует стать не только чистыми в сердце (то есть в намерениях, в воле, в помыслах к Богу), но, насколько возможно, также в слове и деле, – в такой мере, в какой новый ум способен, при различных обстоятельствах, контролировать это тело, несовершенное через грехопадение. Следует помнить не только о том, чтобы пребывать в Иисусе и в одежде Его заслуги, но и следует культивировать в наших сердцах больше благодати Его Духа. В этом направлении твердые решения являются большой помощью. Давайте повторно решим для себя в этих знаменательных условиях, с торжественными и радостными мыслями в нашем уме, что отныне мы будем стремиться ходить [338] более прилежно следами Учителя и позволять свету Его истины и благодати еще больше сиять посредством нашей жизни. Давайте стремиться, чтобы мир становился лучше и счастливее изо дня в день оттого, что мы в нем живем, и будем, насколько возможно, прославлять Бога в наших телах и духе, которые Его. Аминь.

(4) Вслед за проповедью может последовать молитва, сказанная то ли державшим речь, то ли развитым в Истине братом. Служителя со стороны никогда не следует приглашать помолиться после проповеди. Он, вполне возможно, будет молиться к людям, а не к Богу, и попытается разрушить в умах присутствующих то доброе, что было произведено проповедью. В молитве следует особо поблагодарить Господа за Его благодать во Христе Иисусе и следует попросить Его благословения для всех присутствующих и, прежде всего, для семьи, понесшей утрату.

(5) Служение подобает закончить двумя-тремя куплетами подходящего гимна – из предложенных нами ранее.

(6) Мы поощряем лишь несколько слов молитвы над могилой после опускания гроба.

РАЗЛИЧИЯ В ПРОПОВЕДЯХ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ

Вышеупомянутая проповедь, естественно, одинаково подходит и для сестры, если заменить слово “брат” словом “сестра”. Однако в случае мирского человека или кого-то не исповедующего полное посвящение Господу, следовало бы сделать несколько отступлений, – таких, которые непременно придут на ум каждому, способному говорить проповедь.

В случае ребенка (верующих или неверующих родителей) проповедь, соответственно, можно изменить. Об усопшем можно сказать как о “нашем юном друге, молодой цвет которого (которой) был скошен беспощадным жнецом, смертью”. Если это младенец, тогда можно взять стих: “Удержи голос твой от рыдания и глаза твои от слез, ибо есть награда за труд твой, говорит Господь, и [339] возвратятся они из земли неприятельской” (Иер. 31: 15-17). В таком случае стоило бы подчеркнуть факт, который никто не оспорит, что дети младенческого возраста не могли совершить грех к смерти, и, таким образом, подтверждается библейское высказывание, что через непослушание одного человека, а не через всеобщее непослушание, грех вошел в мир вместе со смертью – как последствие, как наказание.

ДЕСЯТИНЫ, СБОР ПОЖЕРТВОВАНИЙ И ПРОЧЕЕ

Насколько нам известно, ни одна из маленьких общин Господнего народа “сего учения” (Деян. 22: 4) не занимается публичным сбором пожертвований. Мы с самого начала отстаивали неприятие публичных пожертвований не по причине, будто мы видим что-то грешное в этом мероприятии или что-то осуждает его в Священном Писании, а потому, что денежный вопрос все вероисповедания превратили в столь значимый в христианстве, что если полностью его избегать, то это будет, на наш взгляд, во славу Господа. Люди, у которых всю жизнь требовали деньги, быстро приходят к убеждению, что большая часть проповедования, учения и т.д. делается ради прибыли: если это делается не исключительно или преимущественно ради нее, то, по крайней мере, частично.

Не только Священное Писание дает понять, что большинство Господних верных будет из бедных мира сего, но то же самое удостоверяет наш опыт – что не много богатых, не много знатных, не много благородных, но “бедных мира избрал Бог быть богатыми верою”. Мы убеждены, что некоторые из них, приходя на собрания, на которых защищается Настоящая Истина, имеют чувство облегчения, видя отсутствие светского, вымогательского духа, и в некоторых случаях эта особенность даже привлекла их к Истине. Теми, чьи глаза открылись на свет Настоящей Истины, овладело рвение и пыл в служении Истине и столь большое желание позволить своему свету сиять во славу Отца и Сына, что многие равнодушные христиане задаются вопросом: Каковы мотивы этого? Какова цель? Зачем вам это, какая для вас польза в том, что вы [340] стремитесь меня заинтересовать – одалживаете мне книги или отдаете свое время, пытаясь привлечь мое внимание к этим библейским темам так, как вы их понимаете? Приходя на собрания и обнаруживая, что даже привычные пожертвования и выпрашивание денег отсутствуют, задающиеся подобными вопросами еще полнее убеждаются, что именно Любовь к Господу, Его Истине и Его стаду вдохновила усилия донести до них Истину. Даже если они частично склонны быть предвзятыми к Истине, эти доказательства искренности и богоподобного духа благожелательности и доброты сами за себя становятся проявлением Духа Господа, духа любви.

Защищая этот принцип и предлагая его всему Господнему народу повсюду самым усердным образом, мы, с другой стороны, считаем своим долгом привлечь внимание к факту, что каким бы низменным, самолюбивым или скупым не являлся кто-то во время своего принятия Господа и посвящения Ему, он не может дальше отождествлять себя с “Церковью, записанной на небесах”, и с Господом, Главою этой Церкви, если в значительной степени не добьется победы над своими самолюбивыми наклонностями. Нам хорошо известно, что самолюбие и склонность ранить чужды Духу нашего Небесного Отца и нашего Господа Иисуса и, следовательно, должны быть чужды всем, которые окончательно будут признаны детьми их Отца. Все они должны иметь подобие, присущее этой семье, главной приметой которого есть любовь – добросердечность. Если по наследству или по причине неблагоприятного окружения или учености дух бесчестия сильно развился в смертной плоти того, кто был принят в качестве испытуемого члена Нового Творения, то вскоре он должен столкнуться с борьбой в этом направлении. Как дает понять апостол, ум плоти будет воевать против ума духа, Нового Творения, и ум Нового Творения должен одержать победу, если ему предстоит окончательно достичь заветного места среди победителей. Самолюбие и низость следует превозмочь. Вместо этого следует заботливо развивать набожность, великодушие и благородство в сердце и поступках. Таким, очевидно, до смертной минуты придется [341] сражаться с плотью, но при этом не должно возникать вопросов по поводу состояния ума, новой воли; а те, кто знаком с ними лучше всего, обязательно увидят в их поведении свидетельства победы нового ума над их телесным и самолюбивым умом.

Наше мнение по поводу того, следует ли избегать пожертвований, а также по поводу всех денежных вопросов в собраниях Церкви, заключается в том, чтобы мы не должны отговаривать давать. Как свидетельствуют наблюдения, кто дает Господу наиболее щедро, наиболее искренне, наиболее охотно, того Он больше всего благословит в духовных вещах. Обратите внимание на то, что мы не ограничиваем выражение “доброохотно дающего любит Бог” лишь к денежным дарам, но заключаем в него все дары и жертвы, какие Господний народ имеет привилегию приносить на алтарь жертвы и какие, как говорит Бог, Он готов принять через заслугу нашего дорогого Искупителя. Действительно, где бы это ни было и кто бы нам не задавал вопрос: “Что для меня лучше – заняться бизнесом и больше отдавать плод моих рук и ума для распространения истины, или довольствоваться меньшей возможностью и трудом в данном направлении, избрав другой путь, который позволит отдать больше времени и личной занятости в интересах Истины и ее распространения среди друзей, знакомых и т.д.?” – мы везде отвечали, что следует учесть, что наше время и влияние, отданное служению Истине, по-прежнему больше ценится в Господних глазах, чем дары денег.

Поэтому, если кто-то обнаружит у себя талант представлять Истину, а также талант законного получения денег, наш совет ему, чтобы он, по возможности, пользовался своим талантом получения денег лишь в ограниченной мере, тем самым отдавая как можно больше времени, внимания и активности использованию своего более возвышенного таланта служения Истине. Это применимо в значительной степени также к служению Истине посредством печатных изданий, распространению литературы и др.

“Блаженнее давать, нежели принимать” – вот аксиома, [342] которую весь Господний народ, достигший той или иной ощутимой степени развития по божественному подобию, способен должным образом оценить. Бог – великий Податель, Он постоянно дает. Все творение во всем своем многообразии является результатом этой благожелательности Бога. Он дал Своему Единородному Сыну вместе с жизнью блаженство и благословение находиться в тесном единстве с Собой. Он дал ангельским сынам Бога бесчисленные благословения. Он даровал нашему роду (в лице отца Адама) благословение жизни и изобилующее богатство мира, которое удивительно даже в его нынешнем падшем и деградированном состоянии. Он не только наделил нас восприятием, которым можно чувствовать приятный запах, вкус, видеть прекрасные цвета вместе с их сочетанием и т.д. и т.п., но предоставил в природе во всей красоте и изобилии то, что помогает насладиться всем этим: цветы и плоды, самоцветы и звездное небо. Во всем этом Он обильно изливает Свои щедроты на земного человека.

И когда мы рассматриваем благословения, какие Бог сберег для “малого стада” Нового Творения, как это явлено нам в Его Слове, мы признаем, что они неимоверно богаты – богаче, чем мы могли бы просить или думать. “Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл Духом Своим”. Следовательно, доброжелательность, то есть желание давать, помогать, благословить, является частью Богоподобия. Стоит ли удивляться, что мы должны ценить желание давать превыше желания получать?

В какой мере мы учимся ценить духовные вещи, в какой мере мы имеем общение с Господом и становимся причастниками Его Духа, в какой мере этот дух любви, щедрости и благородства разливается в наших сердцах, в такой мере мы открываем в себе радость делать добро всем людям и особенно дому веры. Любовь в нас, как и в нашем Небесном Отце, угождает не только собственным интересам и благополучию, а постоянно готова видеть, какими благословениями можно наделить других, как жизнь других может быть [343] светлее и радостнее, как можно утешить их в скорби и помочь в нуждах. Действительно, в какой мере этот новый ум пронизывает нас, в такой мере мы преобразуемся обновлением нашего ума и изменяемся от славы в славу, чтобы оценивать величественное дело, начертанное Богом для нас в будущем – Божественное дело благословения всех родов земли и распространения (в качестве Его посланников) небесных щедрот, которые Он предусмотрел для всех, кто пожелает прийти к согласию с Ним. Поэтому Новые Творения видят, что по мере того, как они возрастают в благодати и по-прежнему ценят обещанную личную славу, они начинают думать, прежде всего, о привилегиях, которые будут их уделом благодаря сонаследию с их Господом: способствовать реституции и всем ее многочисленным благословениям для бедного стонущего творения, поднимая всех желающих к человеческому совершенству, которое они все утратили в Адаме.

Этот Дух любви, это желание давать, желание помогать другим, по мере его усиления в наших сердцах в настоящее время, ведет нас не только к благородству мыслей относительно других, но и к благородству поведения – охотному жертвованию нашего времени и влияния для других, чтобы они получили благословение светом Настоящей Истины, как и мы некогда. Тот же дух ведет нас – если у нас нет таланта учить или толковать – к поиску использования нашего таланта времени и возможности распространять брошюры и т.п., подкрепляя их словом вовремя, каким бы кратким оно ни было. Затем оно ведет нас, если мы имеем также талант денег, к использованию его в Господней службе, для распространения Евангелия. В самом деле, мы верим, что Господь ценит сегодня, как Он это делал всегда, дух, который имела бедная вдова, положившая две лепты в Господнюю казну. По словам Господа, ее самоотречение, показанное в этом небольшом приношении, подняло ее в Его глазах и, естественно, в глазах Отца на наивысший уровень – оказалось Ему по сердцу: “Она от скудости своей положила все пропитание свое, какое имела” (Лук. 21: 4). Так вот, она по-своему делала для общего блага почти то же самое, [344] что делал наш Господь. Он не только давал средства к существованию, но и возлагал саму жизнь – ежедневно, ежечасно – в служении другим. Наконец на Голгофе Он в самом полном и совершенном смысле завершил Свое дело.

Мы склонны были удивляться, почему наш Господь не сделал замечание бедной вдове, что она сделала больше, чем была обязана; что если она имела лишь две лепты, то ей следовало оставить себе, для собственных нужд обе или хотя бы одну из них. Если бы это был кто-то другой, кроме Господа или одного из апостолов, заметивших этот поступок и одобривших его, при этом не высказав даже слова порицания, мы, вероятно, почувствовали бы полное право добавить такое слово предостережения. Однако, в целом, мы допускаем, что очень немногие требуют предостережения быть сдержанными. Очень немногих следует сдерживать отдавать все средства к существованию. Да, таких мало, но мы уверены, что с этими немногими будет так, как с бедной вдовой: Господь некоторым образом восполнит то, что мы склонны считать их чрезмерным великодушием. Мы глубоко уверены, что для них лучше ошибаться с этой стороны, чем с противоположной. “Иной сыплет щедро, и еще прибавляется [если прибавление не приходит в земном, то обязательно придет в духовном]; а другой сверх меры бережлив [слишком осмотрителен, слишком предусмотрителен, скуп и чрезвычайно осторожен], и однако же беднеет [бывает, что у него скудно с деньгами, однако он всегда скатывается к духовной нищете]” (Прит. 11: 24).

Поскольку Господь не давал Своему народу закон о том, какова должна быть их щедрость, но оставил вопрос открытым для посвятивших Ему все, ясно, что Он надеется, что их посвящение будет измеряться их последующим поведением – их жертвами, их самоотречением. Так вот, перед каждым из нас закономерно возникает вопрос: “В какой мере я должен отдавать свое время, свое влияние и свои деньги Господу?” Отвечаем, что если такой вопрос исходит от того, кто полностью посвятился [345] и стал Новым Творением, то может быть лишь один ответ, а именно, что ему уже нечего давать – что он уже отдал Господу все, что имел. Если он задержал что-то, тогда он не сделал полного посвящения и может быть уверен, что не был полностью принят Господом.

Но, даже признав, что мы отдали Господу все, как нам определить для себя божественную волю в использовании нами этого дара? Отвечаем: каждый должен считать себя назначенным Господом служителем собственного времени, влияния, денег и т.д., и каждый должен стремиться использовать эти таланты как можно лучше во славу Учителя. А поскольку ему дана привилегия доступа к престолу благодати, то он, если сомневается по поводу использования этих талантов, может спросить у Бога, Который просящему дает мудрость просто и без упреков. Руководствуясь этой мудростью свыше (по мере того, как его любовь и преданность Господу возрастает изо дня в день через знание Истины и обретение ее духа), он увидит, что отдает все больше времени, все больше влияния и все больше средств, находящихся в его распоряжении, служению Истине – размышляя, вдобавок, о том, как можно сократить различные обязанности, личные и семейные, чтобы умножить свои приношения и жертвы.

Хорошо известно, что Бог установил для иудеев систему десятин, согласно которой одну десятую всякого прироста состояния – то ли зерна, то ли овощей, скота, стада или денег – следовало отложить, как Господнюю, для священного пользования, то есть употребить лишь для священных целей. Но таковым был порядок только для “дома слуг”. Господь оставил “дом сынов” без какого-либо подобного рода закона или распоряжения. Означает ли это, что Он ожидает от сынов меньше, чем от слуг? Никак нет. Сын, интересующийся делами отца меньше, чем слуга, был бы недостойным своего сыновнего положения и непременно утратил бы его; вместо него нашелся бы другой, имеющий больше истинного сыновнего духа. В случае дома сынов речь идет о посвящении, жертвовании не только десятой части, а всего, и все это следует использовать [346] так, как подсказывает случай – что это возможное служение Господу и Его делу. И так мы должны делать непрерывно, возлагая нашу жизнь и все, что у нас есть, в служении Истине.*

----------------------
*Обязанности посвященных перед своими семьями и то, как это согласовать с посвящением всего, что у них есть, Господу, рассмотрено в гл. xiii.
----------------------

Апостол предлагает эту лекцию нашему вниманию в своем послании к Филиппийцам (4: 17). Подтверждая, что их добровольные дары оказались полезными и были оценены, он добавляет: “Не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу”. Он знал, что если они зачаты Святым Духом, то это начнет приносить плод благих дел и щедрости; и чем больше проявлений этой щедрости, тем больше он имел доказательств их духовного роста, которого действительно желал. То же самое сегодня. Господь говорит нам, что все золото и серебро Его, а также скот на тысяче холмов. Он действительно не нуждается ни в наших усилиях, ни в наших деньгах; но поскольку это будет нам на пользу и поможет в нашем развитии, Он позволяет, чтобы Его дело проходило в таких условиях, что потребуются все усилия тех, кто действительно Его, а также все средства, какие они будут готовы использовать в этих усилиях прославлять Его.

Какой благодатный порядок! Какие благословения эти привилегии принесли дорогому Господнему народу! Не сомневаемся, что они и дальше будут с нами до конца нашего поприща – чтобы у всех нас была блаженная привилегия использовать наши таланты, какими бы они ни были, в Господней службе. Поэтому мы утверждаем, что (по примеру бедной вдовы и ее двух лепт) никто не беден настолько, чтобы не быть в состоянии показать Господу свое желание сердца. Очевидно, Господь считает (как сказано в одном месте), что верный в малом, будет верным в большем и при больших возможностях; и Господь будет готов давать таким не только значительно большие возможности в будущем, но и значительно большие возможности в настоящее время.

[347] Наш совет в том, чтобы вопросы, касающиеся денег, не принимать, насколько это возможно (а это, верим, целиком возможно) на рассмотрение на общих собраниях Церкви. Мы советуем культивировать Дух Господа, и если он обильно будет пребывать в нас, каждый пожелает сделать что-то для собрания – не только покрыть текущие расходы Церкви (возможно аренду или другие издержки), но и сделать то, что он может для распространения света, осчастливившего его душу, другим, сидящим по-прежнему во тьме. Так вот, мы советуем не выпрашивать деньги у посторонних, хотя нам не известны причины, почему деньги, предложенные посторонними, следовало бы отвергнуть. Это, по крайней мере, было бы свидетельством их симпатии и, несомненно, принесло бы окончательно (в настоящей или будущей жизни) некоторую признательность и награду Того, Кто сказал, что даже чашка холодной воды, предложенная одному из Его учеников в Его имени, обязательно будет вознаграждена (Матф. 10: 42; Марк. 9: 41).