VOLUME SIX - THE NEW
CREATION
Chapter 8 –
THE REST, OR SABBATH OF THE NEW CREATION
ГЛАВА VIII
ОТДЫХ, СУББОТА НОВОГО
ТВОРЕНИЯ
Изменение в божественном поведении со времени креста – Проповедь апостола в
синагоге в субботний день вовсе не обязывает Новое Творение соблюдать
иудейский саббат или порядок – Дом, в котором проповедуется Евангелие, не
влияет на проповедь – День также не влияет – Происхождение первого дня
недели как христианского саббата – Его соблюдение началось задолго до времен
Константина – Почти все явления воскресшего Господа произошли в первый день
– Всеобщее соблюдение первого дня в качестве субботы как повод для
благодарности – Этот день не является божественно назначенным – Франция и
число семь – Образный саббат Израиля – Когда начинается суббота Нового
Творения и сколько она длится?
Исследование в предыдущей главе окончательно убедило нас, что для тех, кто в
Христе Иисусе, нет другого закона, кроме всеобъемлющего Закона Любви. Мы
увидели ясно и отчетливо, что Новое Творение, Духовный Израиль, ни в коем
смысле слова не находится под Заветом Закона, “данным по причине
преступлений” четыреста тридцать лет спустя после Завета, под которым Новое
Творение принято в Возлюбленном. Да, наш Господь Иисус во дни Своей плоти
соблюдал седьмой день недели точно в соответствии с Законом Моисея, хотя не
в соответствии с некоторыми искаженными представлениями книжников и фарисеев.
Так происходило потому, что по плоти Он был иудеем, рожденным под Законом
Моисея, и, следовательно, подлежал каждому его требованию, которое Он
исполнил, как говорит апостол, “пригвоздив [его] ко кресту” – положив ему
конец как по отношению к Себе, так и по отношению ко всем иудеям, приходящим
к Отцу через Него. Всех иудеев, не принявших Христа, по-прежнему обязывает
каждое требование и распоряжение их Завета Закона, и они, как объясняет
апостол, могут [380] освободиться от него лишь
приняв Христа, Который есть конец Закона через веру (Рим. 10: 4).
Что касается язычников, мы узнали, что они никогда не были под Моисеевым
Законом, отчего не могли быть освобождены от него. Мы узнали, что наш
Господь Иисус – Новое Творение, зачатое при крещении и рожденное от Духа в
воскресении, – был Семенем Авраама, исполнившим образ, и наследником всех
обещаний, данных ему. Иудеи и язычники, приходя верою к Нему и через Него к
Отцу, зачатые святым Духом, также считаются Новым Творением, сонаследниками
с Иисусом в Авраамовом Завете, ни один член которого не находится под
добавленным Заветом Моисея, то есть Заветом Закона. Хотя человек Иисус
Христос находился под Законом и был обязан держаться седьмого дня как части
Закона, такие требования Закона закончились для Его последователей, а также
для Него самого, как только Он умер, безупречно и справедливо положив конец
Закону для всех иудеев, принявших Его и сделавшихся через Него мертвыми для
Завета Закона и живыми для Завета Авраама.
Ничего удивительного, что даже апостолам потребовалось некоторое время,
чтобы полностью осознать смысл перехода от эпохи Закона к эпохе Благодати –
Евангельскому веку. Похожим образом мы видим, что им потребовалось несколько
лет для полного осознания того, что со смертью Христа была разрушена
серединная стена между иудеями и язычниками. С той поры язычников уже не
следовало считать нечистыми – во всяком случае не больше чем иудеев, –
потому что Иисус Христос по благодати Божьей вкусил смерти за каждого
человека, и с тех пор всякий приходящий к Отцу, иудей или язычник, мог быть
принят через Него – принят в Возлюбленном. Даже спустя годы после совещания
апостолов, на котором Петр и Павел свидетельствовали о Божьей благодати,
данной язычникам, а также о дарах святого Духа, о чудесных языках и т.д. –
наподобие тех, которые свидетельствовали о зачатии Духом иудеев в
Пятидесятницу, – мы видим, что Петр по-прежнему колебался и
[381] до такой степени уступал предрассудкам
иудейских верующих, что избегал обращенных язычников, по-прежнему считая их
нечистыми. Этим он навлек на себя упрек от апостола Павла, который, вероятно,
постиг всю ситуацию новой эпохи намного яснее, чем другие апостолы. Если уже
апостол нуждался в упреке, чтобы помочь ему преодолеть его расовые
предрассудки, тогда можем с уверенностью предположить, что верующие в своем
большинстве (почти все иудеи) в течение нескольких лет пребывали в
значительном замешательстве относительно полного (со времени распятия)
изменения божественного метода действий.
Обычай иудеев, не только находящихся в Палестине, но и рассеянных по всему
миру, содержал соблюдение Саббата, который вначале был ничем иным как днем
отдыха, временным прекращением изнурительного труда, но затем вполне
оправданно начал использоваться как день чтения Закона и Пророков, а также
назидания в синагоге. Это был день, в котором в Палестине прекращалось
всякое занятие. Вот почему иудейские обращенные, приходя к христианству,
вполне естественно собирались в субботний день для изучения Закона и
Пророков с новой точки зрения их исполнения, получившей начало во Христе, а
также для назидания друг друга быть стойкими по мере приближения дня –
великого дня Господа, Тысячелетнего дня, “времени совершения всего, что
говорил Бог устами всех святых Своих пророков от века”. Апостолы и
евангелисты, путешествовавшие за пределы Палестины, находили уши, готовые
слушать Евангелие, главным образом среди иудеев уже ожидавших Мессию.
Наилучшая возможность для того, чтобы обратиться к ним, была во время их
привычных собраний в седьмой день. Также в божественном откровении не было
ничего такого, что препятствовало бы проповедованию Евангельского послания в
седьмой день больше, чем в первый или любой другой день недели. Можем быть
уверены, что эти первые евангелисты проповедовали Слово непрестанно, куда бы
они не ходили и при всяком случае всякому имеющему уши слушать.
Апостолы, поведавшие, что Христос положил конец [382]
Завету Закона, пригвоздив его ко кресту, не сказали ранней Церкви ни слова (насколько
об этом свидетельствует запись) о каком бы то ни было законе или обязанности
соблюдать особо седьмой день недели, или любой другой день. Наоборот, они
строго следовали мысли, что Церковь – это Новое Творение, находящееся под
первоначальным Заветом; что дом сынов, как таковой, Новое Творение, не
находится под Законом, но под Благодатью. Эти вдохновенные учителя отчетливо
и пространно обращали внимание на свободу Нового Творения, говоря: “Итак
никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник,
или новомесячие, или субботу: это есть тень будущего, а тело [сама суть] –
во Христе” (Кол. 2: 16, 17).
Они хотели дать понять Церкви, что всевозможные предписания относительно
праздников, поста, времен, сроков и дней были частью одной общей образной
системы, которую Бог установил для образного Израиля; что это были лишь тени
лучших вещей, которые придут впоследствии и будут применимы к духовному
Израилю. Для иудеев эти вещи были реальностью; они были закреплены за ними,
обязывали их божественными декретами. Для Нового Творения они являются лишь
тенями – лекциями, указывающими нам на их величественное исполнение, но не
более. Факт, что апостолы охотно использовали субботний день, а также
иудейские синагоги для распространения Евангелия Христа, ни в коем смысле не
был навязыванием иудейской системы, а также иудейского Закона в качестве
правила или бремени для Нового Творения. Сегодня, если представится такая
возможность, мы готовы проповедовать Христа в иудейских синагогах не только
в первый день недели, но и с радостью будем проповедовать его в иудейский
саббат, в седьмой день. Мы охотно будем проповедовать Христа даже в
языческом храме и в языческий священный день, но не считаем, что делая так,
мы навязываем языческие учения или языческий священный день.
Что касается первого дня недели, повсеместно соблюдаемого между христианами
как саббатный день, или день отдыха, то ошибка – считать, будто этот день
был одобрен и сделан христианским саббатом декретами Римско-католической
[383] церкви. Да, действительно, во времена
Константина, спустя более чем два столетия после того, как уснули апостолы,
в Церковь в небывалой степени проник формализм; ложные учителя постепенно
стремились увлечь последователей Господа в рабство клерикализма, а
вмешательство духовенства в светские дела и предрассудки начали обретать
значительное влияние. Да, в то время между христианами с имени
распространялось правило, что они должны соблюдать первый день недели для
религиозных целей и пр., избегая ручного труда, за исключением труда в
сельской местности, где сбор урожая мог считаться необходимостью. Правда и
то, что это малое начало рабства и предположение, что первый день недели у
христиан заменил седьмой день недели иудеев, постепенно вело дальше и дальше
к мысли, что каждое повеление Бога иудеям относительно седьмого дня
применимо для последователей Христа к первому дню недели.
Однако должное соблюдение первого дня недели имело начало задолго до времен
Константина, но не как бремя, а как свобода, как привилегия. Уже тот факт,
что наш Господь встал из мертвых в первый день недели, сам по себе сделал
его днем, который следовало праздновать Его последователям как свидетельство
возрождения их надежд. К этому прибавился факт, что в день Его воскресения
Он встретил тех, кто был Ему верен, истолковывая им Писание. Некоторые из
них затем вспоминали это благословение, говоря: “Не горело ли в нас сердце
наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?” (Лук.
24: 32). В тот же первый день недели, в котором два ученика встретили Его по
пути в Эммаус, Его видели у гроба две Марии, Он явился Марии Магдалине как
садовник, позволил узнать Себя собравшимся вместе апостолам и т.д. Всю
неделю они ждали дальнейших появлений воскресшего Учителя, но ничего не
произошло до следующего первого дня недели, когда Он снова явился
одиннадцати. Таким образом, насколько нам известно, почти все явления нашего
Господа [384] братьям произошли в первый день
недели. Не удивительно, что без какого-либо указания от Господа или любого
из апостолов ранняя Церковь приняла обычай встречаться вместе в первый день
недели, вспоминая радость, которую родило у них воскресение нашего Господа,
а также в память о том, как в них горели сердца, когда в тот день недели Он
изъяснял им Писание.
Они также продолжали вспоминать совместное “преломление хлеба” в тот день –
не Пасхальную Вечерю, Господнюю Вечерю, а воспоминание того, как они
получили благословение в Эммаусе, когда Он преломил им хлеб, когда
отворились их глаза, и они узнали Его; как они снова получили благословение,
когда Он преломил с ними хлеб в горнице и дал им достаточные доводы того,
что Он – действительно их воскресший Господь, хотя и изменившийся (Лук. 24:
30, 35, 41-43). Это преломление хлеба, читаем, делалось с радостью и
воодушевлением, но не как воспоминание о Его смерти, а как воспоминание о
Его воскресении. Оно символизировало не Его сломанное тело и пролитую кровь,
а ободряющую истину, которую Он преломлял для них и благодаря которой их
сердца насытились радостными надеждами будущего, гарантированными для них
Его воскресением из мертвых. (“Чаша” никогда не упоминается, когда речь идет
об этом “преломлении хлеба”.) Такие собрания в первый день недели были
поводом для воодушевления – радости, что этот новый порядок введен благодаря
воскресению Иисуса из мертвых.
По мере того, как Церковь постепенно освобождалась от тесных связей с
иудаизмом (и особенно после разрушения Иерусалима и общего крушения
иудейской системы), влияние саббата седьмого дня ослабело, в той или иной
мере став присущим первому дню недели и духовному отдыху и подкреплению
Нового Творения, датируемому от воскресения нашего Господа к славе, чести и
бессмертию.
Что касается языческого мира в целом, Бог не дал ему никаких особых законов
или распоряжений. Язычники имеют лишь то, что [385]
осталось от первоначального закона, записанного в их естестве, плохо
различимого и почти изглаженного грехом и смертью. К этому добавилось лишь
одно повеление: “Покайтесь!” – так как была дана новая возможность обрести
жизнь (доступная сегодня или в Тысячелетии), и каждый сознательный поступок
и сознательная мысль будут иметь влияние на конечный результат в каждом
случае. Для тех, кто без Христа, нет никакого другого послания кроме “Покайтесь”.
Лишь к раскаявшимся Бог говорит дальше, если они имеют уши, чтобы слушать, и
сердца, чтобы повиноваться Его воле.
Что касается миллионов христиан с имени сегодня, то они не только не смогли
оценить истинный характер Божьей благодати и нынешний призыв Нового Творения,
но в целом понять Закон Нового Творения, ложно истолковав его свободы, его
символы и прочее. Церковная система приняла и преподает миру ложные понятия
о крещении, о Господней Вечере и т.д., а также ложные понятия о субботе, о
божественном Законе и Завете с Новым Творением. Очевидно, у Господа никогда
не было намерения, чтобы “христианство” с имени понимало или оценивало в
настоящее время истину относительно этих предметов. Как сказал апостол: “Не
видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку [буквальному
человеку], что приготовил Бог любящим Его”. Также люди не осознали Его воли
и плана относительно Его “малого стада”. “А нам Бог открыл [это] Духом Своим;
ибо Дух все проницает, и глубины Божии [Его благую, приемлемую и совершенную
для нас волю, ныне и в будущем]”. А поскольку не ценится ни дух Вышнего
Звания, ни совершенный Закон Свободы, принадлежащий избранным – и даже нет
возможности все это оценить из-за отсутствия Духа Господа, – то не
удивительно, что для христианства с имени различные формы и церемонии, дни
поста, покаяния, те или иные ограничения, священные и субботние дни
сделались цепями и оковами. Не удивительно также, что некоторые из числа
истинного Господнего народа, “избранных”, [386]
“малого стада”, впоследствии так увлеклись этим рабством, что лишились
большей части подлинной свободы сынов Бога.
Мы вовсе не выдвигаем аргумента против соблюдения первого дня недели.
Наоборот, мы рады, что под божественным провидением этот день так широко
соблюдают по всему цивилизованному миру. По причине его всеобщего соблюдения,
немногочисленные Господние посвященные имеют особую пользу и особые
привилегии, которых они лишились бы в значительной мере, если бы соблюдение
этого дня было менее распространенным. Новое Творение, где бы оно не было,
может весьма радоваться, что у него есть возможность приберечь один день из
семи прежде всего для прославления, духовного общения и т.д. Для всех Божьих
верных было бы серьезной потерей, если бы этот день выпал из общего
пользования. По той же (и не по иной) причине всем, кто принадлежит Господу,
подобает не только проводить этот день почтительно, сдержанно, для духовной
пользы и радости, но также использовать свое влияние для его соблюдения,
стремясь, чтобы ни одно слово и ни один поступок не способствовали
небрежности в его соблюдении людьми.
И если некоторые обмануты, полагая, что седьмой день иудейского Завета
распространяется на всех людей как кабала, то другие оказались в похожей
кабале у первого дня, попав в заблуждение, будто по божественному
установлению этот день облачен во внешнюю святость, присущую седьмому дню
иудеев (“дому слуг”) под их Заветом Закона – “под Законом”, а не под
Благодатью. Действительно, многие, не будучи слишком набожными – не считая
себя посвященными, – придают большое значение такому соблюдению и готовы
перестать уважать именующих себя Божьими детьми за то, что те до некоторой
степени пренебрегли использованием первого дня недели для поклонения и
восхваления, или, наоборот, использовали его для мирских дел. С учетом всего
этого мы советуем каждому, кто наиболее ясно понимает свободу, которою
Христос делает свободными, не злоупотреблять собственной свободой для
преткновения других, но использовать ее для Бога, друг для друга и для
возможностей возрастать в благодати, знании и всех плодах
[387] Духа. Советуем Господнему посвященному
народу, а также его семьям (если на них распространяется его влияние) – не
только несовершеннолетним детям, но и взрослым членам – верно соблюдать
воскресенье в разумных пределах. Всем следует дать наставления по поводу
уместности такого дня прославления и благодарности, а также необходимости
того, что не только Церковь, но и мир должны иметь день отдыха от
физического труда.
Полностью свободные от иудейского Закона, мы, тем не менее, в состоянии
понять, что поскольку его наставления исходили от Господа, то вполне
допустимо, что в дополнение к образному значению данные Израилю предписания
несли с собой также практическую пользу. Например, мы можем видеть образное
значение в признании некоторых видов мяса животных в качестве чистой и
пригодной к потреблению пищи, тогда как другие виды являются нечистыми и
непригодными. Хотя нам может быть непонятным, как и почему эти некоторые
виды пищи негигиеничны и нездоровы, но у нас есть всякий повод верить, что
оно так и есть – как, например, в случае мяса свиней, зайцев, угрей и т.д.
Когда мы едим их, мы не преступаем никакой закон, потому что мы не иудеи,
тем не менее, мы должны относиться к ним скорее с подозрением, настоятельно
стремясь узнать, до какой степени они здоровы или нездоровы, так как мы
обязаны держаться всех законов здоровой жизни в той мере, в какой способны
их различить.
Похожим образом мы можем видеть в предоставлении Израилю отдыха в одном дне
из семи не только образную лекцию, но и необходимое обеспечение для нынешних
условий человека. Как правило, все признают – даже те, кто полностью
игнорирует божественное Слово, – что отдых раз в семь дней полезен не только
для людей, но и для вьючных животных. Кроме того, этот закон обязательного
отдыха от продолжительной работы применим, как говорят, и к некоторым
неживым предметам – например, к подвижному составу железной дороги и прочее.
Цитируем в качестве иллюстрации следующую выдержку из “London Express”. В
ней сказано:
“Странно, пожалуй, слышать об “изношенности стальной оси” или об “усталости
металлической рельсы”, однако такие разговоры привычны на
[388] железной дороге и в мастерских и считаются
обоснованными. “Разве безжизненный металл подвержен усталости?!” –
промелькнет у вас мысль. Но специалисты, имеющие дело с поведением
механизмов, говорят, что металл устает от работы, и ему нужен отдых, как и
вам. “Почему сломалась ось?” – спросили менеджера перевозок. “Усталость
металла”, – ответил инспектор. Такой ответ – не редкость, и часто
соответствует фактам. Иногда ось ломается или колеса расплющиваются при
напряжении, которое значительно меньше обычного, и даже самый внимательный
осмотр не сможет обнаружить дефект или слабое место. Это позволило инженерам
винить в последствиях “усталость металла”. Если стальные жилы и железные
мускулы могут не выдержать, то и металл, не имеющий отдыха, перестанет
работать и может стать большой опасностью. По крайней мере так говорят
специалисты и они утверждают, что без отдыха взаимодействие атомов металла
друг с другом ослабевает до тех пор, пока не наступит критический момент.
Тогда приходит беда”.
Во Франции, вслед за Коммуной и ее периодом неверия, было решено избавиться
от субботнего времени Библии (одного дня из семи) и вместо него установить в
качестве дня отдыха один день из десяти. Но оказалось, что из этого ничего
не получится. И как французы не пытались использовать метрическую систему,
они вскоре обнаружили, что у природы есть свой собственный путь, и она неким
непостижимым образом запечатлела число 7 в качестве подтверждения. Например,
обнаружилось, что кризис горячки наступает на седьмой день или на
четырнадцатый, или на двадцать первый, или на двадцать восьмой день, и если
не произошли положительные изменения до тридцать пятого дня или в этом дне,
то, как правило, наступает смерть. Это они не могли изменить и добиться,
чтобы горячка достигала кризиса по десятичной системе.
Мы не только далеки от мысли поддерживать стремление избегать христианского
воскресенья, но, наоборот, советуем держаться его как приносящего пользу
душевному человеку, а также духовную пользу Новому Творению. Мы советуем не
делать ничего, что в каком-нибудь смысле или в какой-нибудь мере могло бы
стать пагубным для этого большого благословения, пришедшего к нам косвенно
через Закон Моисея, или отодвинуло бы его в сторону. Конечно, мы были бы
рады, если бы все смогли признать этот день как добровольную дань Господу,
но поскольку большинство не способно это видеть, нам не подобает позволять
им оставаться в безобидном заблуждении по этому поводу,
[389] хотя на самом деле оно могло бы оказаться им на пользу.
Новые Творения не нуждаются в особом совете, как правильно использовать этот
день, осознавая, что их жизнь, как одно целое, была посвящена, отдана
Господу и Его службе. Поскольку они ходят не по плоти, а по Духу, то их
стремление – использовать такого рода благоприятную возможность, чтобы
прославлять Бога в своем теле и своем духе, которые Его. Восхваление,
благодарение, размышления и наставления в согласии с божественным Словом и
планом – все это уместно. Мы также не утверждаем, что Господний День
(Воскресенье) обязательно следует использовать лишь для религиозного
поклонения. Бог так не велел, и никто не имеет права так повелевать. И все
же мы будем рады находиться там, где наше сердце, где наши симпатии и
любовь. Можем без сомнений заключить, что каждый член Нового Творения будет
чувствовать наибольшую радость, наибольшее удовольствие от общности и
единства с Господом и братьями, и в конечном итоге будет очень редко
пренебрегать тем, чтобы собираться с ними, как это советует, но не
повелевает Священное Писание (Евр. 10: 25).
То, что мы делаем добровольно (как для Господа), без принуждения, еще более
доказывает нашу любовь и преданность Ему и тем, кто Его, и Он оценит это
подобающе. Многие члены Нового Творения имеют детей или других подопечных и
обязаны правильно наставлять их относительно особенностей этого дня и его
преимуществ, а также разумных свобод, которыми они могут пользоваться. В
Божьем Слове ничто не поддерживает крепостную зависимость, проникшую в
христианские дома под названием Пуританская Суббота, по закону которой
улыбнуться в этот день было бы грехом, поцеловать своего ребенка –
преступлением, а спокойно гулять или сидеть под сенью деревьев и любоваться
природой – святотатством, – даже если при этом мы будем обращать свой взор с
самой природы на ее Бога. Хорошо, если мы, держась подальше от этой ложной
концепции, не попадем в другую крайность, как это делают многие, позволяя
себе шумное поведение, игры, светскую музыку или какую-нибудь работу,
которую можно сделать в другой [390] день. Дети
Нового Творения должны всевозможным разумным способом отображать дух
здравомыслия, который Бог обещал их родителям через святого Духа и Слово
Истины. Рациональное, исполненное достоинства соблюдение первого дня недели
как дня отдыха, а также умственное, моральное самоусовершенствование,
семейное общение и общение членов Господней семьи – Нового Творения –
обязательно принесет благословение всем упомянутым.
Еще одним веским аргументом в пользу соблюдения воскресенья являются законы
существующих властей. Во многих государствах существуют законы и
распоряжения относительно воскресенья. Господний народ не меньше других
(если не больше) должен быть законопослушным во всем, что не противоречит
его совести. Поэтому, если гражданский закон предписывает две или три
субботы в неделю, Новое Творение обязано соблюдать их и считать такой
порядок благословением, повышающим возможности его духовного развития. Но
поскольку они назначены миром и не имеют божественного определения, то не
следует чувствовать себя обязанным соблюдать их больше, чем мир придает
значение исполнению своих законов, как это видно на примере претворения их в
жизнь.
ОБРАЗНАЯ СУББОТА ИЗРАИЛЯ
Как мы уже заметили,
обязанность соблюдать субботу, содержащаяся в иудейском Законе,
провозглашенном на Синае, не была дана никакому другому народу, кроме
Израиля и, в конечном итоге, не обязывала никакой другой народ, кроме иудеев.
Первый случай ее соблюдения, о котором есть запись в Священном Писании, имел
место после установления первой черты иудейского Закона – Пасхи. Когда
Израиль проследовал из Египта в пустыню, он получил свой первый урок
соблюдения дня отдыха еще до того, как пришел к горе Синай, где ему был дан
Декалог. Это было связано с собиранием манны. Ни Адаму, ни Еноху, ни Ною, ни
Аврааму, ни Исааку, ни Иакову ничего не было сказано о соблюдении субботы –
ни прямо, ни косвенно. До этого единственное упоминание слова “суббота” было
в контексте повествования о творении, где сказано, что Бог почил
[391] в седьмом дне, который, как мы увидели,
состоял не из 24 часов, а из семи тысяч лет.
Отдавая распоряжение Израилю относительно отдыха седьмого дня, Бог
отождествлял соблюдение ими 24-часового периода времени со Своим отдыхом в
значительно большем и более возвышенном масштабе. Это позволяет нам сделать
вывод, что какие бы благословения Израиль не обрел от еженедельного отдыха,
дополнительно существовал образный урок для Нового Творения – так же как
существуют образные уроки, относящиеся к каждой черте этого народа и его
Закона.
Седьмой день, седьмой месяц, седьмой год – все в Законе занимало видное
место. Седьмой день был временем передышки от изнурительного труда, временем
физического отдыха; седьмой месяц был месяцем, в котором осуществлялось
примирение за грех, чтобы народ мог иметь отдых от греха; в седьмом году
происходило освобождение от рабства, от зависимости. Кроме того, как мы уже
заметили,* седьмой год, умноженный на семь (7х7
равно 49), вел к пятидесятому, юбилейному году, в котором происходило
упразднение всех долгов, залоговых удержаний и судебных решений в отношении
лиц и земли, а каждой семье разрешалось вернуться к своей собственности,
освобожденной от всякого бремени предыдущих невезений, правонарушений и т.д.
Мы увидели, что исполнением образа израильского Юбилейного года будет
Тысячелетнее Царство и его общие “времена совершения всего, что говорил Бог
устами всех святых Своих пророков”. Исполнение будет во много крат
превосходить образ и будет применимо к человечеству в целом.
Теперь обратим особое внимание на образный седьмой день. Наподобие седьмого
года, он ведет (7х7 равно 49) к пятидесятому, Юбилейному Дню, который
подразумевает то же самое, что седьмой день, а именно – отдых, – однако
делает на нем акцент.
-------------------
*Том II, гл. vi.
------------------
Но на какое благословение для духовного Израиля, Нового Творения, образно
указывал седьмой день, Саббат, отдых буквального Израиля? Апостол отвечает
на этот вопрос (Евр. 4: 1-11), когда говорит: “Посему будем опасаться, чтобы,
когда еще остается обетование войти в покой Его [саббат], не оказался кто из
вас [392] опоздавшим. Ибо.. входим в покой [соблюдение
саббата] мы уверовавшие.. Итак, как некоторым остается войти в него, а те,
которым прежде возвещено, не вошли в него за непокорность,.. посему для
народа Божия еще остается субботство. Ибо, кто вошел в покой Его, тот и сам
успокоился от дел своих, как и Бог от Своих. Итак постараемся войти в покой
оный, чтобы кто по тому же примеру не впал в непокорность”. Здесь апостол
предлагает нам двойной урок: (1) Мы сегодня имеем привилегию войти в покой,
и, по сути, все, действительно принявшие Господа, должным образом отдыхающие
и полагающиеся на Него, имеют в настоящее время отдых, исполнение образной
субботы – отдых веры. (2) Он также обращает наше внимание на факт, что для
сохранения нынешнего отдыха и обеспечения для себя входа в вечное субботство,
“остающееся для народа Божия”, в небесное Царство, нам необходимо пребывать
в Господней милости – постоянно проявлять веру в Него и послушание.
Нет необходимости обращать внимание членов Нового Творения на то, когда и
как они вошли в отдых веры, когда и как мир Божий, который превыше всякого
ума, начал руководить их сердцем, а полное доверие к Нему начало избавлять
от страха и недовольства. Это началось вместе с нашим полным принятием
Господа Иисуса как Первосвященника, совершившего жертву, которою наши грехи
были покрыты посредством приписанной заслуги Искупителя, Мессии. Оно
усилилось тогда, когда мы признали Его Главой Нового Творения, наследником
обещания, данного Аврааму, а себя – призванными Богом, чтобы стать
сонаследниками в этом Царстве благословений. Совершенный отдых (радость
субботы) пришел тогда, когда мы подчинили все, что имеем, Господу, приняв с
радостью Его обещанное руководство на “узком пути” к Царству. Здесь мы
успокоились от трудов своих, от всех усилий оправдать себя; мы признали себя
несовершенными и недостойными божественной благодати, а также неспособными
сделать себя достойными. Здесь мы с благодарностью приняли
[393] божественную милость, пришедшую к нам
через искупление, которое во Христе Иисусе, нашем Господе, а также обещанную
“благодать для благовременной помощи”, и решили стать учениками Иисуса – Его
последователями “до самой смерти”.
Апостол говорит, что мы вошли в покой, как и Бог почил от Своих дел. Нам
известно, что Бог почил от творческого дела, когда завершил его созданием
человека по Своему собственному подобию. С тех пор Он позволил греху и
смерти исказить Свое прекрасное творение; однако Он еще не поднял Свою
могущественную руку, чтобы запретить всему этому распространяться дальше или
чтобы связать, ограничить сатану, великого обольстителя. Бог отдыхает, ждет,
оставив все для исполнения Мессии. Мы входим верою в Божий покой, когда
признаем Христа Божьим Помазанником, полностью наделенным властью исполнить
все не только для нас (Нового Творения, членов Его тела), но и (дело
благословения и реституции) для мира человечества – для всякого принявшего
божественную милость через Него.
Мы ясно видим, где именно начался наш отдых как отдельно взятых членов
Нового Творения. Но будет полезно также, если мы посмотрим назад и увидим
начало этого отдыха Нового Творения в целом. Знаем, что апостолы имели
некоторую меру отдыха и доверия, когда Господь был с ними во плоти, но не
полный отдых. Они радовались, потому что Жених находился с ними – радовались
Им, хотя не понимали долготы и широты Его любви и служения. Когда Учитель
умер, их отдых, радость и покой были нарушены. Причиной всех разочарований,
по их словам, было следующее: “А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который
должен избавить Израиля”. Они разочаровались. Когда Он встал из мертвых,
явился им и подтвердил Свое воскресение, их сомнения и опасения начали
уступать место надеждам, но их радость и покой не вернулись к ним полностью.
Они пребывали в недоумении. Выслушав Его, они вняли Его указанию ждать в
Иерусалиме до тех пор, пока не будут наделены силой.
[394] Находясь в ожидании, они задавались
вопросом: “Как долго?” Мы отвечаем, что они ждали семью раз семь дней –
сорок девять дней, и на следующий, пятидесятый день, юбилейный субботний
день Бог исполнил для них Свое милостивое обещание, позволив, чтобы
принявшие Иисуса вошли в Его отдых – соблюдение более возвышенной субботы
Нового Творения. Они вошли в Его отдых благодаря принятию благословения
Пятидесятницы, благовествующего “мир через Иисуса Христа” –
свидетельствующего им, что хотя Иисус умер за грешников и затем взошел на
высоту и удалился от их глаз, Он признан Иеговой, а Его жертва стала
приемлемой за грех, в результате чего они смогли обрести отдых в заслуге
совершенного Им дела – смогли отдохнуть с убеждением, что все Божьи обещания
“да” и “аминь” в Нем и через Него, смогли отдохнуть, будучи убежденными в
прощении своих грехов, а также в своем принятии Отцом. Это убедило их также,
что необычайно великие и драгоценные обещания, сосредоточенные в Иисусе,
исполнятся, и что они сами получат славный удел, когда благодать достаточно
очистит их сердца, когда они подтвердят верность своей части договора и
“сделают твердым свое звание и избрание”, пребывая во Христе и повинуясь
божественной воле.
Итак, все Новые Творения, принявшие святой Дух, вошли в отдых, показанный в
образе, и вместо того, чтобы дальше соблюдать седьмой день физического
отдыха, сегодня соблюдают постоянный покой сердца, ума и веры в Божьего
Сына. Тем не менее, этот отдых веры – еще не конец, еще не окончательное
исполнение образа. Величественное субботство, “которое еще остается для
народа Божия”, наступит окончательно для всех, кто закончит свой путь с
радостью. Тем временем отдых веры обязан продолжаться, ведь это наш залог,
наша гарантия последующего отдыха. Его соблюдение потребует не только
повиновения (по мере возможностей) в мысли, слове и деле, но также доверия к
Господней благодати. Так мы можем быть сильными в Господе и в силе Его
могущества, следуя по Его стопам. Наш отдых и доверие должны заключаться в
том, что Он способен и полон желания сделать нас “больше, чем победителями”
(Ротерг.), и предоставить участие в великом деле исполнения образа Юбилея.
